Жара в Аномо
Шрифт:
Габи сделала несколько шагов по направлению к вышке, когда вдруг послышалось тихое, но близкое щебетание птиц. Она заглянула под тент и обнаружила там Джой.
— Опять играешься с радио? — сказала Габи недовольно. — Борис не разрешал, не дразни его.
— Такой день! — снимая наушники, чуть смущенно воскликнула Джой. — Нужна музыка, Габи!
— Это для связи, какая музыка, он же просил не трогать.
— Тишина. Грустно, как будто весь мир опустел. Чего они так долго копаются?
— Чистят амбар, все проверяют, готовятся, — пояснила
— Хочешь, я помогу тебе вызвать сюда сына! — Джой снова включила рацию.
— Не балуйся. — Габи присела рядом с подругой. — Даже если бы это было возможно, Арбат все равно ничего бы не понял.
— Поймет, когда вырастет. Важно, чтобы запечатлелось в зрительной памяти. Она у детей изумительная, эта память. Борис говорит, вышки потянутся дальше, быть может, здесь вырастет со временем целый город, завод, хранилище. Представляешь, на карте появится город Банго! Идем к ним. Нужна музыка, Габи!
56
Сегодня они могли себе это позволить. Под грохот таза, что был подобен в руках неистового Лумбо множеству нгом и тамтамов, ликовали нефтяники, хохоча и гортанно выкрикивая.
Даже Ник Матье, державшийся обособленно, невольно притопывал ногой и подергивал плечами, с ухмылкой наблюдая за Сергеем, который старательно и упорно пытался втиснуть свою украинскую "Гоп, куме, не журися, туды-сюды повернися!" в ломаные африканские ритмы.
В самый разгар веселья к лагерю подъехал уже не черный, а светло-серый от покрывшей его пыли лимузин. Он остановился в стороне, там, где еще не кончилась колея утрамбованного песка.
Из автомобиля вышли Вуд Коллер и Хриплый. Престарелая леди осталась на сиденье машины, возможно, оттого, что путь сюда был слишком утомительным или просто не пожелала выставлять себя напоказ.
— О, да тут настоящий праздник! — приветливо воскликнул Вуд.
Подлаживаясь под ритм всеобщего танца, он вихлял туловищем, сверкал улыбкой и приближался к нефтяникам, пыл которых несколько поубавился при появлении посторонних.
— Значит, сообщение радио достоверно! Понимаем и разделяем ваш восторг! Грандиозно! Гип-гип, ура!
Нефтяники, все, кроме Ника Матье, радушно обступили нежданных гостей.
— Уже объявили по радио? — удивилась Габи.
— Во дают! — вырвалось у Сергея. — Спешат поперед батька!
Вуд пожимал руки, дружелюбно хлопал по плечам налево-направо, пока к нему не подошел Борис Корин, который до этого держался позади своих расшумевшихся товарищей.
— Сам премьер выступал. Докладывал народу о программе развития экономики. Вас вспомнил особо, — сообщил Вуд, вынимая блокнот и авторучку. — Хвала триумфаторам! Лавры!
Нефтяники переглядывались с легким недоумением. Борис Корин сказал:
— Нефть обнаружена, но ее еще надо поднять. Мы не делали никаких официальных заявлений, только поставили в известность, что опорная скважина готова. Вы из газеты?
— Попадание
— Началось. Теперь не будет отбою. — Лумбо с сожалением отбросил свой музыкальный таз.
— От славы не бегут, мой друг. Итак, воспользуюсь правом первого интервью. — Вуд с улыбкой скользил взглядом по присутствующим, выбирая собеседника. — Ну, хотя бы… — взгляд его остановился на Нике, — уделите внимание прессе, гражданин.
— Кажется, меня зовут Ник Матье, — прищурясь, отозвался тот.
— Прекрасно, прекрасно, — сказал Вуд. Он подхватил Ника под локоть и решительно повел к машине, бросив остальным: — Не смею задерживать всех, понимаю, вам сейчас не до газетчиков.
— Правда, братцы, — сказал Корин, — пора испытывать скважину, вот-вот прилетит комиссия.
Нефтяники веселой гурьбой двинулись к вышке, речь их звучала, как диксиленд.
Лишь Джой замешкалась, лицо ее выражало полную растерянность, взгляд метался от удалявшихся спин друзей к Хриплому, что, разинув рот, озирал лагерь, и задерживался на господине, который уводил Ника.
— Не уходите, давайте вернемся. Я хочу… я бы хотела присутствовать. Их нельзя упустить.
— Чудеса, наша скромница стряпуха, оказывается, мечтает попасть в газеты, — рассмеялся Борис.
Джой досадливо махнула рукой и быстро зашагала обратно.
Тем временем Хриплый насытился созерцанием нефтяного лагеря и присоединился к хозяину, который шипел Нику в лицо:
— Ну, недоносок, хорошо ты справился.
— Дальше, — молвил Ник, бледнея.
— Даю тебе последний шанс. Придумай, что хочешь, но сразу же после нашего отъезда все здесь должно рухнуть к черту. Десять тысяч. Учти, я не намерен терять заработок из-за твоего норова.
— Дальше.
— Что ты заладил, парень! — вмешался Хриплый. — Хозяин, он издевается! Я сейчас припомню ему мой зуб в баре!
— Заткнись, — оборвал его Вуд. И Нику: — Твои условия?
— Я вышел из игры, — сказал Ник.
— Стоп, так не пойдет. — Вуд вынул по сигарете всем троим, пальцы его дрожали. — Нет времени на дебаты. Ты хочешь что-нибудь предложить?
Отстранив его сигарету, Ник достал свою, прикурил от зажигалки с секретом, говоря:
— Вот что, щедрый друг, если у этих ребят случится что-либо некрасивое, я, Ник Матье, не ручаюсь за здоровье всей вашей банды.
Вуд между тем изумленно протянул руку к зажигалке, но тут же, спохватившись, отдернул и спросил почти небрежно:
— Откуда у тебя эта вещица?
— Подарок моей подружки, — последовал ответ.
— Какой подружки? Быстро.
Ник пожал плечами, оглянулся на приближавшуюся девушку.
— Эй, Джой, полюбуйся-ка! Позарились на твою игрушку!
— Я их впервые вижу, — сказала она и, резко повернувшись, побежала в сторону палаток, туда, где стояла рация экспедиции.
Журналист крикнул ей вслед: