Жаркая любовь
Шрифт:
Алекс нахмурилась. Он распинался перед ней так, будто все еще читал речь перед своей ассоциацией!
– А истинный смысл твоих слов кроется в том, что ты сама превратила себя в тип женщин, на которых мужчины не обращают внимания. Да и женщины заодно – если уж на то пошло. Исключение существует только для тех, кто знает тебя с самого детства. – Джо говорил гладко, как по писаному. – И каков результат? Никто не влюбляется в тебя, потому что не видит объекта для любви. Я впервые в жизни сталкиваюсь с такой целенаправленно безымянной особой, как ты.
– Ты оскорбляешь… – начала Алекс.
– Не перебивай. Я не знаю, почему ты так поступаешь. И если говорить начистоту – мне на это наплевать. Я с ангельским терпением предоставил событиям идти своим чередом и ждал, когда ты наконец раскусишь гнилое нутро этого твоего Свиткрофта. Но вместо этого ты с каждым днем все больше убеждаешь себя, что он – настоящий герой, рыцарь на белом коне, а ты недостойна даже праха под его ногами!
– Неправда, – пролепетала Алекс.
Но Джо ее не слушал.
– Что тебе следует сделать прежде всего – это вернуть его на склад и найти себе кого-то более подходящего.
Он умолк.
Алекс так разозлилась, что ей стало жарко. Она обожгла Джо яростным взглядом:
– Уж не себя ли ты прочишь на его место?
– Да я бы пяти минут не потратил на бабу, которая способна так смешать меня с дерьмом, как Руперт Свиткрофт смешивает тебя! – грубо возмутился Гомес.
Алекс охнула.
– Я надеялся, что тебе хватит ума понять это самой! – не останавливался он. – Но время идет, а ты по-прежнему продолжаешь цепляться за своего Руперта. И я больше не намерен сидеть сложа руки.
– Да как ты смеешь?! – завопила Алекс, что было сил стукнув кулаком по креслу. – Как ты смеешь копаться в моей жизни? Я…
– Не перебивай! Посмотри в лицо фактам! Что я нахожу, вернувшись из Мексики? Ты распускаешь нюни из-за того, что твой распроклятый дружок не пожелал пойти с тобой на какую-то несчастную вечеринку!
Алекс подумала, что нюни она распускала отнюдь не из-за одного Руперта. Она даже собралась напомнить об этом Джо. Но вовремя спохватилась, что этим только раззадорит его. Не хватало еще, чтобы снова всплыл разговор об упражнениях на полу, о Венеции, о поцелуях и о том, что они могли означать.
– Ладно, я готов признать, что тебя пугают семейные дрязги, – продолжал рассуждать Джо, не обращая внимания на ее реакцию. – Но все равно – это же не конец света! Ты молодая, привлекательная и способная. Почему тебе не хватает духа встать перед всей этой сворой и потребовать, чтобы к тебе относились с должным уважением, если они хотят иметь с тобой дело?
У Алекс не было слов.
– Вот видишь! Тебе такое даже в голову не приходило, верно? Ну как ты не можешь понять, что обладаешь теми же правами, что и все остальные? И теми же преимуществами, между прочим!
– Да, конечно, это так, но…
– Не перебивай! – снова рявкнул Джо. – Я всю ночь об этом думал. И насколько я понимаю, тебе поможет только одно:
Похоже, это было заключительным аккордом. Он наконец-то умолк и с довольным видом остановился перед Алекс.
У Алекс было такое ощущение, будто она мчалась с крутого склона в автомобиле с отказавшими тормозами. И вдруг кто-то сжалился над ней и остановил автомобиль, но она уже не могла понять, куда ее занесло.
– И как ты себе это представляешь? – наконец проговорила она как можно более сдержанно и рассудительно.
Это было лучше, чем устраивать истерику, хотя ее так и подмывало это сделать. Она перевела дыхание.
– Если даже предположить, что ты действительно прав, мне все равно будет не так-то легко в корне изменить представление о самой себе.
Джо буквально лопался от самодовольства.
– В самую десятку! Я подумал точно так же! Тут не обойтись без второго рождения!
– Без чего?! – Она не поверила своим ушам.
– Без метаморфозы!
Алекс открыла было рот, но тут же сообразила, что сказать ей нечего, и снова закрыла его, сокрушенно качая головой.
– Будем рассуждать логически, – с воодушевлением предложил Джо. – Что именно заставляет тебя чувствовать себя такой непривлекательной для мужчин? Ты же знаешь, что у тебя есть скрытые достоинства, только не всякому дано их разглядеть.
– Я этого не говорила.
– Но думаешь ты именно так, – небрежно возразил он. – И ты абсолютно права. Но почему же никто не может тебя разглядеть? Да потому, что ты сама им этого не позволяешь!
– Это неправда! Я всего лишь…
– Сливаешься с пейзажем. – Алекс раздраженно подумала, что Джо сегодня ведет себя как какой-то полоумный пророк. – Значит, мы должны задать себе вопрос: что именно позволяет тебе добиться такого эффекта?
– М-мы должны?
– Конечно. Это же непростительная потеря, – добавил он, на миг обратившись к объекту своих рассуждений и спустившись с пьедестала.
– Потеря чего? – Алекс совсем запуталась и уже ничего не понимала.
Джо плюхнулся перед ней на ковер. Он осторожно разжал пальцы Алекс и отнял у нее концы шали, которые она зябко придерживала на груди. Алекс не сопротивлялась. Джо распахнул шаль. А потом позволил шали медленно, дюйм за дюймом соскользнуть с плеч и рук Алекс.
За шалью соскользнула одна из тонких бретелек. Алекс вздрогнула, хотя холод был здесь ни при чем.
Джо наклонился, словно внимательно изучал ее плечи. Алекс показалось – хотя она не могла бы сказать это с уверенностью, – что почувствовала мимолетное прикосновение его губ к своей обнаженной коже. Она сидела ни жива ни мертва, не смея шелохнуться.
– Потеря вот этого, – вкрадчиво промолвил он.
Алекс сглотнула. В комнате не раздавалось ни звука – кроме треска поленьев в камине. Ей казалось, что она должна что-то сделать, что-то сказать – вот если бы еще знать, что именно!