Жарко вдвойне
Шрифт:
– Мне нужен мобильник, - пробормотала я, бегом возвращаясь обратно в спальню. На небольшом черном устройстве в верхнем правом углу вспыхивал красный огонек, видимо, я как-то умудрилась пропустить звонок. Быстренько проверила журнал вызовов. «Боже, только не это», - подумала я, мысленно застонав. Свадебный кондитер. Может, стоит с ним переговорить? Но, черт возьми, если я это сделаю – мне придется отменить заказ, а этого я не хотела. Он готовил обалденный шоколадный торт, по вкусу сродни чему-то, свалившемуся прямо с радуги в небесах.
Подойдя к Таннеру в прихожей, я мысленно пообещала себе перезвонить кондитеру, а также в магазин свадебных платьев и попытаться уговорить их перенести примерку на новую дату.
Таннер открыл входную дверь, и я проплыла мимо него. Вернее, попыталась, но споткнулась о коробку… шоколадных конфет. Нет, о три коробки, поставленные друг на друга и напоминавшие торт, который я себе только что представляла. Конфеты были упакованы в золотую фольгу и перевязаны подарочной лентой, под бантом которой лежала карточка отправителя.
– Неужели ты и в самом деле такая неуклюжая? – спросил Таннер.
– Да. – Меня окутал теплый, влажный воздух, солнце обжигало обнаженные плечи и руки, а я, замерев, продолжала таращиться вниз на коробки. «Идиотка! Проверь их». С бешено колотящимся сердцем, я раскрыла карточку и прочитала: «Нет ничего слаще тебя, но я надеюсь, что эти конфеты доставят тебе удовольствие. Твой поклонник».
Снова не назвался.
Значит, их прислал не Ром. Моя тайная надежда, что он вдруг вспомнил меня и решил возобновить наши романтические отношения, снова разбилась вдребезги. Я готова была зашвырнуть эти конфеты в другое измерение.
– Сначала цветы, теперь конфеты, - констатировал Таннер. – Этот парень на самом деле хочет пробраться в твою постель.
– Да заткнись ты! Не у всех мужчин один лишь секс на уме.
– Если мужик не думает о трахе, значит, он мертв.
Может быть, намерения этого человека и не были такими уж честными, подумала я, вспоминая о страхах, мучивших меня прошлой ночью.
Таннер скрестил руки.
– Так, а теперь мне хотелось бы узнать, кто, черт возьми, от тебя в таком восхищении.
– А что, мной невозможно увлечься? К твоему сведению, некоторые мужчины считают, что я очень даже ничего, - обиделась я, не обращая внимания на то, что сама подумывала как раз об этом. Схватив коробки, я прижала их к груди, решив, что нужно найти ответы на все мои вопросы. Что, если где-то неподалеку была установлена камера, и кто-то следил за моими передвижениями? А вдруг эти конфетки отравлены?
– Я не об этом говорил, Вайпер, так что спрячь свои коготки. Ты помолвлена, а знакомилась в последнее время лишь с парапрестами.
И хотя наши мысли совпадали, я все же возразила:
– Может быть, мой банкир или бакалейщик считают меня неотразимой. – Мы направились к машине - «Вайперу» красного цвета с обтекаемым силуэтом,
– Да, а может, твоему банкиру и бакалейщику нужны твои услуги? Лично я ставлю на то, что конфеты прислала конкурирующая организация. Например, чтобы переманить тебя на свою сторону. Или даже убить.
Не впервые кто-то пытался меня умаслить перед нападением. Однажды парапрестка выпрыгнула из-за моей машины, когда я выезжала с парковки, сдавая назад, - в тот момент я еще не сознавала, что на меня напали, - и сбила ее. Преступница могла выдержать столкновение с автомобилем без всякого ущерба для себя, но тогда я и этого еще не знала. Будучи вне себя от беспокойства, я поставила машину на ручной тормоз и выскочила из салона, чтобы проверить, как она. И выпала в осадок, увидев направленный на меня пистолет. Но в ее плане нашлась одна неувязочка – она уже заставила меня переживать определенные эмоции. Мой страх заморозил пули в барабане револьвера, а ее задница намертво примерзла к тротуару.
– Подумать только, и о такой жизни мечтает Шерридан! Я не могу даже побаловать себя коробкой шоколадных конфет, - пожаловалась я. Это было хуже пули.
Мы дошли до машины, но Таннер не открыл мне дверь. Вместо этого он запрыгнул на водительское сиденье и ждал, пока я сама заберусь внутрь. Вот нахал. Устроившись рядом с ним на мягком кожаном сиденье так, чтобы платье изысканно укрыло мои ноги, я положила коробки себе на колени.
– Я же сегодня в шелковом платье, - это, конечно, была не совсем правда. Более того, я уверена, что эта ткань из какой-нибудь полимерно-компонентной фигни. – Так что мог бы обходиться со мной, как с леди.
Таннер фыркнул:
– Ты – леди?! Очень смешно.
– Отвези меня в ПИР, мистер Чувствительность, - с этими словами я открыла крышку первой коробки и с изумлением уставилась на ассортимент трюфелей, шоколадных квадратиков и печенья. Они казались такими безобидными… и такими вкусными. Мой рот моментально наполнился слюной, а в животе заурчало.
Таннер рванул с места со скоростью звука – его любимой.
– Не ешь их. Они могут быть отравлены.
– Я уже думала об этом. Просто хочу посмотреть на то, чего не попробую.
Взглянув на конфеты, Таннер присвистнул:
– Эти конфетки дорогущие.
Я повернулась к нему, вопросительно вскинув бровь:
– Откуда ты знаешь?
– Мой папаня раньше покупал такие для своих подружек.
Его отец недавно умер, и я сочувственно похлопала его по руке. Его мать, алкоголичка, бросила Таннера на восьмой день рождения, - вот же подарочек, правда? – и у него остался лишь папа. Его смерть стала тяжелым ударом для паренька.
Мне было знакомо подобное чувство потери не понаслышке.