Жаркое лето 1953 года в Германии

Платошкин Николай Николаевич

В течение 1952 года была проведена серьезная чистка органов юстиции. Были уволены 249 судей и прокуроров, в том числе 86 — по политическим и деловым соображениям, 43 — за совершение преступлений, 11 — как реакционно настроенных, 35 — из-за преклонного возраста и по болезни, 24 — по собственному желанию. 29 судей и прокуроров в 1952 году бежали на Запад [158] . Девять судей и 15 прокуроров были понижены в должности как не справившиеся со своими обязанностями. Всего в 1952 году штаты органов юстиции были сокращены на 1500 человек, в основном за счет канцелярских и технических работников. Одновременно органы юстиции страдали от некомплекта судей и прокуроров. На 1 января 1953 года не хватало 227 прокуроров и 80 судей. 232 судьи и прокурора были без юридического образования, а 119 прокуроров окончили лишь трехмесячные

ускоренные курсы.

158

Там же, л.11.

Зато партийно-социальный состав органов юстиции как нельзя лучше удовлетворял СЕПГ. На 1 января 1953 года из 535 прокуроров ГДР 513 (95,9 %) были членами партии, а из 900 судей — 629 (69,8 %). Среди оперативных работников министерства юстиции и окружных управлений в СЕПГ состояли 96,5 %. За 1952-й год количество выходцев из рабочей среды в органах юстиции ГДР увеличилось на 14,4 % [159] .

По мнению СКК, органам прокуратуры ГДР в 1952 году еще не удалось наладить четкого надзора за следствием и местами заключения, особенно там, где дела велись МГБ.

159

Там же, л.12.

Как ни странно, в 1952 году была серьезно ослаблена народная полиция ГДР. Дело в том, что после решения II партконференции СЕПГ о создании национальных вооруженных сил из обычной полиции в казарменную (а именно на ее базе и планировалось образовать «народную армию») были переведены все полицейские 1932–1934 годов рождения. В полицию после этого были завербованы 27 332 человека, однако, хотя вербовка провозглашалась делом добровольным, на практике, по данным СКК, людей часто принуждали идти в «органы» [160] . В связи с этим из вновь завербованных пришлось сразу же уволить 1801 сотрудника.

160

Там же, л.15.

В полиции не хватало офицеров, политучеба проводилась формально, общий морально-политический уровень был очень низким. В 1952 году на служащих народной полиции было наложено 6318 дисциплинарных взысканий, в основном за невыполнение приказов. В течение 1952 года из территориальной полиции дезертировали 229 человек, а вместе с производственной, тюремной и пожарной полицией — 422 человека [161] . В январе — феврале 1953 года на Запад сбежали еще 492 полицейских, в том числе и из «элитной» пограничной полиции. Среди мотивов дезертиров были плохое питание и нежелание служить в вооруженных силах.

161

Там же, л.18.

Особенно беспокоило руководство ГДР и советских советников положение в органах полиции Берлина. Там тоже был некомплект личного состава — из 7000 штатных единиц было заполнено только 6120. Хотя 76,6 % полицейских были членами СЕПГ и 77 % рабочими, только за первое полугодие 1952 года дезертировали 78 человек. Еще 486 были уволены по политическим мотивам, в том числе 300 человек — за связь с Западным Берлином. В целом по ГДР за 1952 — январь 1953 года из полиции были уволены из-за политической неблагонадежности 2028 человек, за сообщение ложных сведений о своей биографии — 725, за моральное разложение — 1420. Всего из полиции были «вычищены» 5652 сотрудника [162] .

162

Там же, л.14.

По требованию СКК в конце 1952 — начале 1953 года были предприняты меры по усилению боеспособности народной полиции. В феврале 1953 года были созданы специальные кадровые комиссии для «глубокой проверки» личного состава. Но на практике это сводилось к формальному изучению анкетных данных на предмет наличия родственников на Западе или пребывания в англо-американском плену. И тем не менее в полицию ухитрялись пробираться люди, которые ранее нелегально бежали в ФРГ, а потом столь же нелегально возвращались обратно.

В 1952 году по советскому образцу были

образованы политотделы в органах полиции и политическое управление в Главном управлении полиции МВД. Во всех подразделениях вводились должности заместителей командиров по политической части. В конце 1952 года в связи с «обострением классовой борьбы» в ГДР учредили должности участковых полицейских и образовали 5270 участков. Постановлением Правительства ГДР от 25 сентября 1952 года создавались группы содействия народной полиции, насчитывавшие в начале 1953 года 27 285 человек. Для лучшего контроля за населением было запрещено иметь постоянную прописку в двух — трех местах (для Германии это была традиция), а во всех населенных пунктах с количеством жителей более пяти тысяч человек вводились домовые книги.

Советских представителей в СКК особенно удручал низкий уровень боевой подготовки народной полиции. Плохо обстояло дело и со снабжением органов МВД оружием и, особенно, боеприпасами. Так, вся народная полиция (которая, по заверениям Аденауэра, только и ждала удобного случая, чтобы захватить «беззащитную» ФРГ) имела в начале 1953 года только 5355 пригодных к стрельбе карабинов и винтовок, а также 31 222 пистолета [163] . Только с 1 января 1953 года по настоянию советских представителей в народной полиции была введена система боевой учебы по единым планам.

163

Там же, л.20.

Далеким от идеального было и состояние МГБ ГДР в 1952 — начале 1953 года. Так как органы МГБ СССР (после упразднения в 1951 году Комитета по информации в ведение этого министерства перешла внешняя разведка) по-прежнему сами проводили все серьезные операции по борьбе с иностранной агентурой, у офицеров МГБ ГДР стали наблюдаться безынициативность и апатия. Поэтому советскими советниками была поставлена задача развивать в МГБ ГДР творческую инициативу и в целом повысить статус этого министерства [164] . Теперь немецкие коллеги сами должны были активизировать борьбу против шпионажа, диверсий, террора и нелегальной пропаганды. Однако в сентябре 1952 года оценки резидентурой МГБ СССР деятельности своих коллег из «штази» все еще были нелестными. В частности, отмечалось, что неудовлетворительно идет работа по внедрению агентуры в ФРГ и Западном Берлине. Аналитический сектор министерства поставлен слабо, оперативные работники не имеют достаточного опыта. Особенно плохо было с кадрами в подразделениях МГБ, занимавшихся контрразведкой (это направление возглавлял будущий многолетний шеф МГБ Эрих Мильке) и оперативно-техническими задачами.

164

Bailey G., Kondraschow S.A., Murphy D. Die unsichtbare Front… S.17.

Всего в 1952 году МГБ ГДР арестовало 2625 человек, из которых 599 подозревались в шпионаже. Путем внедрения в западногерманские и западноберлинские подпольные центры удалось взять 804 их агента на территории ГДР [165] . С января по ноябрь 1952 года в ГДР было проведено 16 показательных процессов против «вражеских шпионов, диверсантов и террористов» [166] .

И, тем не менее, в докладе в Москву, датированном 9 марта 1953 года, резидентура МГБ СССР в Берлине снова критиковала своих немецких товарищей, которые не имеют всех качеств, необходимых в период «обострения классовой борьбы в ГДР» и роста активности империалистических разведок. Ввиду низкого образовательного уровня большинства оперативных работников плохо удавалось привлекать надежных информаторов из среды интеллигенции. СЕПГ пришлось направить на работу в «штази» 239 членов партии с высшим образованием. Однако многие из них не прошли кадровый отбор по анкетным данным (главным образом, из-за наличия родственников на Западе). До 10 марта 1953 года к работе приступили только шесть из 239 кандидатов с вузовским дипломом. Некомплект офицерских кадров МГБ продолжал серьезно осложнять работу «штази». Только в окружном управлении МГБ Зуля не хватало 200 работников.

165

Ibid.

166

Ibid. S.179.