Жатва душ. Остров мертвых
Шрифт:
— Привет, сосед! — поприветствовал я. — У вас есть вода? Вчера перебрал, с утра сушняк ди…
— Ур-р-р… — перебил мужик и полез обниматься.
Я отступил и поинтересовался:
— Душа есть? Нет? А если найду?
Спрашивал для проформы, в свете фонаря его перекошенное лицо и бессмысленный взгляд говорили сами за себя — оболочка. Зомби. Но было и подтверждение системы:
Виталий Клюка, 42 года
Активная опустевшая оболочка 0-го уровня: 100 %.
Зомби,
Виталий был не Виталий. Его глаза затянула белесая пленка, из носа вывалилась засохшая сопля, ноги испачкались в дерьме. Вместе с душой ушел и разум, я не видел никаких проблесков сознания, а телом двигали лишь инстинкты. И снова это жутковатое урчание, доносящееся из нутра зомби.
Весом он превосходил меня раза в полтора, потому от удара вешалкой в солнечное сплетение не упал, а лишь отшатнулся — сделал два шага назад, пузо его заколыхалось, он заурчал, закурлыкал еще громче и ринулся на меня.
В глубине души я ждал еще какого-нибудь системного текста или шкалы жизни опустевшего Виталия, но цифр урона не появилось. Хотя стоп!
Изменился текст над башкой оболочки:
Виталий Клюка, 42 года
Активная опустевшая оболочка 0-го уровня: 84 %.
Вот оно! Получается, все, что от меня требуется, — довести «активность» оболочки до нуля процентов? Всегда приятнее чем-то заниматься, когда видишь цель и прогресс, даже если речь об упокоении ходячего мертвеца.
— Послушай, Виталик! Родной ты мой, ну сдался я тебе? Отвали, а? — предупредил его я больше для успокоения совести. — А не успокоишься, я тебя сам угомоню, понял?
Он, понятное дело, не послушался. Но все равно я не стал сразу приводить угрозу в исполнение, попытался решить дело миром. Мало ли, вдруг все же у меня глюки? Я сделал то, что было удобнее всего: толкнул дверь и попытался запереть его в номере, но толстяк пер танком. Мы толкали дверь с двух сторон, и с каждой секундой я все отчетливее понимал, что легко не отделаюсь. Виталика точно придется убивать, и это явно только начало: как бы ни было тошно, мочить придется много.
Мелькнула и растворилась в адреналине мысль о том, что когда-нибудь я перестроюсь, осознаю, что это уже не люди, а пустые оболочки, но пока моя суть до последнего противилась предстоящему убийству. Меня не спрашивали, хочу ли я быть долбаным чистильщиком. В чем смысл произошедшей Жатвы? Зачем жнецам наши души? Топливо? Еда?
— С-с-суки! — прорычал я и добавил: — Это я не тебе, Виталий. Извини, ничего личного…
На голос бездушный зомби попер еще активнее, он неутомимо лез, урчал, клацал челюстями и булькал. Чуял еду, которая была на расстоянии укуса, но мешала дверь.
Перехватив вешалку, превратившуюся в четырехконечную пику, я отскочил в сторону, в результате чего упирающийся в дверь зомби вылетел в коридор и
Толстяк повернулся, оскалился. Его ушибленный лоб покраснел, на нем вздувалась шишка — надо же, ткань-то не мертвая! И кровь в нем течет…
Дальше тянуть было нельзя, из номера донеслись еще чьи-то шаркающие шаги. Заорав, я сунул смартфон в зубы, обеими руками перехватил основание своего копья и обрушил острые ножки на голову толстяка. Бил железом о макушку, а стук был как деревом по дереву.
Зомби, вероятно, боли не почувствовал и не заорал, а я не смотрел, какие повреждения нанесли ножки, было противно. Не без труда выдернув свое орудие из плоти, я снова обрушил вешалку наугад.
Бил снова и снова, не фокусируя взгляд на зомби. Потому что я обычный офисный планктон, даже драться не люблю. А тут, как ни крути, убийство…
Боковым зрением я увидел, что голова зомби превратилась в кровавое месиво, он пытался встать, но мои удары припечатали его к стене, которая была уже забрызгана красным.
Хрясь! Хрясь! Чвак! Чвак! Изменившийся звук заставил меня глянуть на мужика, и перед глазами потемнело, горло словно сжали горячие пальцы: левая часть его лба деформировалась, глаз вывалился наружу, второй был выколот, в голове зияли дыры, истекающие кровью, но зомби продолжал урчать и загребать перед собой руками.
Нет, это точно не галлюцинация — нормальный человек уже бы умер или как минимум упал. А в этом «активности» еще двадцать два процента, вон как целеустремленно шевелится!
«Вот я точно нормальный человек, — подумал я, — ведь всякому нормальному человеку свойственны проблески идиотизма!» А кто я, если не идиот? Потерял смартфон! Видимо, он вывалился изо рта, но это еще ладно, главное — фонарь отключился!
Я вдруг некстати осознал, что с детства не люблю всех Виталиев — не везло мне с ними, — а вот этого конкретного прям ненавижу. Пока я шарил во мраке руками по полу, рядом зазывно урчал, булькал и курлыкал Виталий. Временами с его стороны доносилось неритмичное постукивание. По всей вероятности, он ослеп, лишившись глаз, и теперь тыкался в стены. Звуки эти особой уверенности мне не придавали, а слепота зомби не давала никакого преимущества, так как я и сам ни черта не видел. Можно было сделать светлее, распахнув дверь, но стоило об этом подумать, как из номера вдруг раздался такой истошный вопль, что я чуть в штаны не наложил. Если пьяному ди-джею дать замиксовать кошачий ор, скрип пенопласта по стеклу и верещание иволги, получится примерно такой же звук. Причем нескончаемый!
Сердце рвалось из грудной клетки, я слепо пялился в темноту сидя на корточках. Думал, умру не от зубов зомби, а от дикого страха. «Никчемный оказался чистильщик, — дадут мне оценку жнецы. — Обосрался и сдох». Рука шарила по полу, и только на мгновение проснувшийся разум сообщил, что я вожу пальцами по чему-то гладкому и скользкому. Точно, телефон же! Я заграбастал его и сделал кувырок назад. Вспомнив детство, повторил свой кульбит еще несколько раз, на ковровом покрытии пола это было несложно, только в шее что-то прохрустело.