Жатва
Шрифт:
В операционной уже включили светильник и направили луч на стол. Залитая ярким светом, Нина казалась бесплотной, призрачной. Медсестра откинула простыню, обнажив торс пациентки: ребра, выпирающие под бледной кожей, и маленькие сморщенные груди. Ординатор мазал йодом вокруг ее сердца, дезинфицируя место предстоящей операции.
Двери операционной открылись, вошли Марк, Арчер и Эбби. Все были в зеленых костюмах. С вымытых рук капала вода. Медсестры стерильными полотенцами вытерли им руки, помогли надеть перчатки и халаты. К этому времени Нину Восс полностью подготовили к операции.
Арчер
— Ну что, еще не привезли? — спросил он.
— Пока ждем, — ответила одна из медсестер.
— Из Логана всего двадцать минут езды.
— Возможно, они попали в пробку.
— В два часа ночи?
— Нам еще только аварии не хватало, — чертыхнувшись, буркнул Марк.
— Было и такое, — не отрываясь от мониторов, сказал Арчер. — В клинике Майо [7] . Им самолетом привезли почку из Техаса. Все как обычно: погрузили контейнер в «скорую», двинулись в клинику. Только успевают выехать за пределы аэропорта — «скорая» врезается в грузовик. Контейнер всмятку, почка тоже. Кстати, имела идеальную совместимость.
7
Крупнейшая частная клиника в Рочестере, штат Миннесота.
— Хватит шутить, — поморщился Цвик.
— Хороши шуточки! Сам-то представляешь, каково угробить донорскую почку?
Ординатор пятого года взглянул на стенные часы:
— После жатвы прошло уже три часа.
— Нужно ждать. Спокойно ждать, — сказал ему Арчер.
Зазвонил телефон. Головы всех повернулись к медсестре, снявшей трубку. Разговор был совсем коротким.
— Курьер уже здесь, — сообщила она. — Поднимается на наш этаж.
— Отлично, — бросил Арчер. — Начинаем резать.
Со своего места Эбби видела лишь кусочек операционного стола, и то когда его не загораживало плечо Марка. Арчер и Марк работали быстро и слаженно. Они провели иссечение грудины, обнажив соединительные ткани, а затем и кость.
Ожил настенный интерком.
— К вам доктор Мейпс, курьер из команды жнецов. Донорский груз при нем, — сообщила секретарша хирургического отделения.
— Мы — на стадии катетеризации, — ответил Марк. — Приглашаем доктора Мейпса присоединиться.
Через внутреннее окошко Эбби была видна хирургическая умывальная. Там сейчас дожидался курьер. Рядом на тележке стоял небольшой медицинский термос. В таком же она везла сердце Карен Террио.
— Доктор Мейпс сейчас переоденется и войдет к вам, — сказала секретарша.
Буквально через минуту курьер уже был в операционной: мужчина невысокого роста с выпуклым, как у неандертальца, лбом и крючковатым ястребиным носом, выпиравшим даже под маской.
— Добро пожаловать в Бостон, — сказал Арчер, мельком взглянув на посланца. — Я — Билл Арчер, а это мой коллега Марк Ходелл.
— Леонард Мейпс. Ассистировал доктору Николсу в Уилкоксе, когда изымали это сердце.
— Как долетели, Лен?
— Жаль, на чартерных рейсах не подают напитки.
Улыбка Арчера была видна даже под маской.
— И что за
— Отличный подарок. Думаю, вы будете довольны.
— Сейчас закончу катетеризацию и взгляну.
Катетеризация восходящей дуги аорты была первым шагом в подключении пациентки к аппарату искусственного кровообращения. Квадратный ящик, над которым продолжала колдовать техник, временно возьмет на себя работу сердца и легких. Он будет собирать венозную кровь, насыщать ее кислородом и возвращать в аорту Нины Восс.
Шелковой хирургической нитью Арчер сделал на стенке аорты два концентрических кисетных шва. Затем скальпелем чуть надрезал сосуд. Хлынула кровь. Арчер проворно вставил катетер в разрез и затянул швы. Кровотечение сразу замедлилось, а затем, когда он вшил наконечник катетера, и вовсе прекратилось. Другой конец катетерной трубки Арчер подсоединил к артериальной линии аппарата.
Марк, которому ассистировала Эбби, уже начал делать венозную катетеризацию.
— Порядок. — Арчер отошел от стола. — А теперь достанем ваш подарочек.
Одна из медсестер открыла контейнер и извлекла сердце, упакованное в два обычных полиэтиленовых пакета. Развязав веревки, она опустила сердце в стерильный калийный раствор.
Затем охлажденное донорское сердце перешло в руки Арчера.
— Иссечение произведено просто мастерски, — сказал он. — Вы, парни, хорошо поработали.
— Благодарю, — лаконично ответил Мейпс.
Арчер водил пальцем по поверхности сердца.
— Артерии мягкие и гладкие. Чистые, как стеклышко.
— А оно не слишком маленькое? — спросила Эбби. — Сколько весил донор?
— Сорок четыре килограмма, — ответил доктор Мейпс.
— Взрослый? — нахмурилась Эбби.
— Мальчишка-подросток. Был совершенно здоров.
Эбби видела, какая боль промелькнула в глазах Арчера. Она помнила: у него самого двое сыновей-подростков. Арчер осторожно вернул сердце в ванночку с охлажденным кардиоплегическим раствором.
— Это сердце еще послужит, — сказал Арчер, снова поворачиваясь к Нине.
Марк и Эбби закончили венозную катетеризацию. Из двух надрезов в правом предсердии выходили две прозрачные тайгоновые трубки, имевшие на концах специальные металлические корзиночки. Катетеры фиксировались кисетными швами. Теперь они будут собирать венозную кровь и направлять ее в насос-оксигенатор.
После этого Арчер и Марк перекрыли верхнюю и нижнюю полые вены, преградив крови обратный путь в сердце.
— Пережимаем аорту, — сообщил Марк, закрывая восходящую дугу аорты.
Измученное сердце Нины Восс, лишенное венозного притока и артериального оттока крови, превратилось в бесполезный мешок. Кровообращение пациентки теперь находилось под полным контролем техника и ее волшебного ящика. Она же управляла температурой тела Нины. Кровь и другие телесные жидкости медленно охлаждались до температуры двадцати пяти градусов по Цельсию. До состояния глубокой гипотермии. Такая температура помогала сохранять в пересаженном сердце жизнеспособность клеток миокарда и уменьшала потребность организма в кислороде.