Жатва
Шрифт:
Посмотрим, — ответила уклончиво.
Ответ мужчине явно не понравился, но спорить он на удивление не стал. Может быть просто потому, что дальнейшие уговоры, в случае необходимости, будут бесполезны… Тряхнула головой, отгоняя посторонние мысли, концентрируясь на насущном.
Я готова, — только и успела, что сказать.
Всего мгновение и сияние магии личных децернентов Прайма в который раз за сегодняшний день опутали пространство, возвращая пребывающую в полумраке главную спальню поместья Деверо в иную реальность. Время словно изменило ритм,
Бездна, — вырвалось наружу.
Голоса прозвучали одновременно. Приглушённый мой. И ещё один тихий вкрадчивый.
Её.
Архимаг воздушной стихии в несколько скорых шагов преодолела расстояние от
раскрытых дверей до постели, тут же рухнув на колени. И снова в глазах цвета зыбучей трясины отражалась лишь бескрайняя боль. И слёзы… Как же много слёз скатывалось по фарфорово-бледной коже. Во второй раз я видела в ней настоящую слабость. И сейчас даже больше, чем там, на алнаирийском пляже, прежде чем она вогнала клинок себе в сердце.
Создатель. Как она могла жить с такой болью?.
Ответа на вопрос я не знала, да и едва успела задать его самой себе, как прекрасное лицо последней из рода Де Алькарро исказило такой гримасой гнева, что даже будучи в твёрдой памяти о том, что всё происходило не сейчас и не в моём присутствии, я содрогнулась.
Все ложь. Наглое враньё. — зашлась она в крике.
Смахнув застилающую взгляд влагу, архимаг решительно поднялась с места и обошла постель, обхватывая обеими руками серебряную рукоять клинка.
Не надо, Аэлин, — твёрдый спокойный голос Бажена донёсся с порога, заставив меня обернуться. — Так и должно быть. Без него он действительно умрёт здесь. Только это поддерживает в нём жизнь на этой стороне, Аэлин.
Заметила, как её руки дрогнули. Последняя из рода Де Алькарро задержала дыхание,
нервно прикусив губы. Явно пыталась вернуть себе самообладание.
Ясно, — не сразу, но ответила она.
И, поколебавшись ещё несколько секунд, отпустила клинок, отступив на шаг назад.
Меч отправил его в грани. Только действующий Паладин может вернуть нашего правителя обратно. Ты ведь понимаешь о чем я? Да, Аэлин? — осторожно спросил Бажен.
Создатель. Так вот почему она стала Паладином… Ради него?.
Чтоб тебя…. — тем временем отреагировала женщина.
Аэлин? — растеряно позвал Бажен.
Он в отличие от меня видимо не понял, насколько её взбесило известие.
Ненавижу Паладинов, — изрекла она в ответ с изрядной долей сарказма.
Очевидно, ныне действующий правитель Алнаира окончательно стушевался понять ход женской логики. Никак
Что ты ещё знаешь? — неожиданно спокойно поинтересовалась архимаг Де Алькарро. Я и самой себе уже не верила, но всего минуту назад взгляд, направленный на мёртвого
Прайма, больше не излучал безысходность. Теперь в зелёных глазах было лишь презрение.
Смотря что тебя интересует в первую очередь, — осторожно ответил Бажен.
Чёрные метки воздушной стихии шевельнулись на её запястьях. Владелице рун пришлось сделать пару глубоких вдохов, прежде чем ответить:
Давай на улице.
Хорошо, — согласился Бажен. — Мы будем там.
Мужчина вышел, а она снова перевела взгляд на тело бывшего Прайма закрытого измерения. Простояв так какое-то время, она ласково улыбнулась, коснувшись лица падшего. Поразительно, но в одно мгновение все нелицеприятные эмоции словно стёрлись. Теперь не удавалось уловить в ней ничего, кроме бескрайней любви и нежности.
Вернусь. Скоро. Обещаю, — сказала она тихо и вкрадчиво.
Слова прозвучали обещанием. И, кажется, больше она убеждала не кого-то, а саму себя. Не успела я подумать о том, чем стала свидетелем, как кислорода стало не хватать.
Воздух сжался до такой степени, что каждый вдох стал чем-то неимоверно тяжёлым. Больше не даруя жизнь. Лишь смерть.
Тьма внутри чёрной ведьмы всколыхнулась, призывно потянувшись к спасительному маяку цитадели, но я не позволила. Нужно остаться. И узнать. Чего бы это ни стоило. Даже если ценой будет перерождение.
Всего один миг неимоверной боли, и мир словно перевернулся, заискрив таким разнообразием потоков чужой магии, что не смогла удержаться на ногах, пока она проходила сквозь меня, опутывая собой пространство с новой силой. И пока я пыталась прийти в себя, отчаянно глотая кислород, которого почти уже и не стало, видения прошлого вновь вернулись.
Комната озарилась ослепительной вспышкой пурпурного цвета. Источником являлось фиолетовое пламя клинка, выжженного метками архангелов, ранее зияющего в груди падшего Паладина. Теперь серафимовская сталь была в руке архимага Де Алькарро. Она стояла посреди спальни напротив мужчины, а он возвышался над ней очень близко.
Ласковая улыбка на лице с бронзовым оттенком кожи была исполнена такой безграничной тоской, что моё сердце в который раз сжалось, глядя на пару. Он бережно коснулся сгибом указательного пальца её щеки, а затем тихим вкрадчивым тоном сказал:
Больше никаких испытаний на прочность, Аэлин. Ты обещала.
В его словах звучал явный укор. Но она лишь тяжело вздохнула, отведя взгляд. И промолчала.
Ковен чернокнижных ведьм не будет мстить. Не посмеет, — продолжил он. — Если конечно ты снова не влезешь в их дела. Отдай им маленькую ведьму, и они успокоятся. Не трогай их, Аэлин. Забудь о венце и круге четырёх стихий. Это больше не твоя забота. Всё остальное решит Бажен и Амит. Просто отпусти.
Это они сейчас о ком?. Обо мне?.