Жатва

Федоренко Марго Юрьевна

— Что будем делать? — подавшись к Синнаэлю и Эсмонду, спросила Эля. — Позвать подмогу из внешнего мира нельзя, Эрик пропал, Илью вывели из игры.

— И то верно. Рисковать своими людьми, ради призрачного «установка там» тоже не хочется, — рассуждал здраво Эсмонд.

— А парня не жалко! — дёрнул забавно длинными ушами Синнаэль.

Эля и Эсмонд посмотрели на него так: «будешь трындеть, сам вместо человека оправишься». Фей затих, бурча что-то под нос. Обиженная физиономия рыжего подняла настроение Женьке.

— Ты понимаешь, что можешь погибнуть в катакомбах? — поинтересовалась Эля и пристально посмотрела на юношу, ни один мускул на его лице не дрогнул.

— Да.

— А почему ты считаешь,

что у тебя больше шансов на успех, чем у наших тренированных бойцов? — продолжала допытываться Эля.

— Я дурак — а, как известно, людям с этой сверхспособностью всегда везёт, — нашёлся, как ответить, Женька, агатовые пряди вьющихся волос навалились на бледное лицо, а тёмные глаза горели решимостью, они были обращены на Элю, он словно смотрел в душу. Ей показалось, что где-то этот взгляд она уже видела, только у кого?

Синнаэль чего-то затих и позеленел, навострив уши, он неотрывно смотрел на Женьку, словно тот — гадюка, притаившаяся под колодой и готовая в любой момент на бросок.

* * *

Эсмонд всё-таки рискнул довериться Женьке. Да, у парнишки тёмное прошлое, но охотника интересовало настоящее, парень хотел искупления, и он его получит. Оказалось, Женька умел пользоваться оружием, лучше всего у него в руках лежали парные пистолеты, такие и отдал охотник удивительному бармену. Эля соорудила взрывчатку достаточной мощности, чтобы снести торговый центр, ведь никто не знал точного размера установки, а проверять времени не было, Синнаэль сказал:

— «Дети свободы» крепчают, да и город наполняется поганой аурой и монстрами.

Женька спустился в подвал, разыскал вход в катакомбы, который был заставлен старым платяным шкафом, Синнаэля заставили хоть раз для общей пользы воспользоваться силой, и он с лёгкостью сдвинул шкаф, правда, обещал проклясть всех, кто вынудил руки марать в пыли. Женька едко заметил, что если выживет, то Синнаэль может лично с ним поквитаться по этому поводу, почему-то от этих слов фей закашлялся и закручинился. Ножницами по металлу обрезали амбарный замок, закрывавший дверь, а когда её открыли, словно из гнилой пасти, дохнуло плесенью и сыростью.

Эля пожелала удачи Женьке, он молча кивнул, настраиваясь на «весёлую» прогулку. Ему даже противогаз на всякий пожарный положили, Эсмонд сердечно просил не повторять опыта Синнаэля и менять вовремя фильтры, а рыжий почему-то обиделся.

Женька тихо, прислушиваясь к каждому шороху, шагал на встречу с судьбой. Об одном молился — больше не встретить Арину, ведь он не был готов сделать последний в их судьбе выстрел, а вот она походу готова разорвать друга на части. Рука Женьки тот час заныла, тактично напоминая, чем предыдущая встреча с этой ледяной леди закончилась.

Женька пришёл к вопросу: если Арина хочет его смерти, то зачем спасла от болезни? Она сказала, что отныне Женька принадлежит ей, и что это значит? Илья говорил, тот марионетка в чьих-то руках. Это он Арину имел в виду или кого-то ещё? Юноша то и дело сверялся с картой, но где искать установку, понятия не имел, на словах-то оно было всё просто, а на деле? Вот Илья точно справился бы «на ура» или этот Эрик… кстати, а кто это? Тут почему-то Женьке вспомнился стих и те странности с погодой, случай с разорванными животными. Когда началась Жатва? Семь дней назад. В каком часу примерно? В полдень. А если предположить, что часы — это роза ветров? Вот двенадцать часов, это какое значение по ней? Женька присел и нарисовал камнем на мягкой земле розу ветров и открыл на смартфоне часы не с цифрами, а со стрелкой. Если их сопоставить, то выходит: двенадцать часов равны северу! И что это значит? Звучит бредово, да никто в здравом уме до такого не додумается! Но ведь эти «Дети свободы» — это спятившие феи, значит, чтобы разгадать их тайны, нужно мыслить

так же. К тому же неспроста именно сюда рвался Илья, так что проверить стоит.

Женька стал двигаться на север. Везде царила тьма и, лишь фонарик служил источником света. Пахло плесенью, юноше за пазуху капнула ледяная капля, что заставило вздрогнуть, под ногами прошмыгнула парочка крыс. Что тут им жрать-то? В катакомбах было холодно, как будто сюда дыхнула душа зимы, юноша зябко поёжился. Парнишка услышал приглушённые голоса, они особенно контрастно звучали в непроницаемой тиши подземелья. Он погасил фонарь и попытался привыкнуть обходиться без него, худо-бедно, но получилось, ведь фонарь мог выдать местонахождение владельца. Женька прокрался к источнику шума и увидел того, кого быть тут не должно: Лексу, он с кем-то по рации обсуждал что-то, Женька притаился поодаль и стал вслушиваться:

— Установка работает отменно, зарядилась на тридцать процентов. Что-то ашми в этот раз медленно работают, нужно больше душ! Пусть Лиса больше разозлит чудовищ, ведь не может город, в котором живёт пять тысяч людей, дать всего тридцать процентов душ! — потом, выслушав гневную шипящую тираду, Лекса добавил: — Да я тут, рядом с установкой! Нет, тут никого… — Лекса для очистки совести осмотрелся: — А что такое? В смысле, охотники на фей пожаловали?! А откуда они взялись?! Не, ну вы даёте! Идите и уничтожьте, ещё не хватало угрозы срыва Жатвы. Нам в этот раз позарез нужны души!

Что-то от слов Лексы Женьке стало на душе жутковато. Была и хорошая сторона: механизм где-то рядом, значит, теория юноши — не бред сумасшедшего. Интересно, а почему Лекса работает на «Детей свободы»? Что они ему пообещали? Парень искренне надеялся, что Лекса уйдёт восвояси, иначе придётся его оглушить или того хуже… Интересно, а если серьёзно, Женька смог бы убить? Выяснять не хотелось.

Лекса ещё раз осмотрелся и ушёл. Женька отсчитал пять минут и прокрался в чёрную пасть входа пещеры, уже издали забрезжил голубоватый свет, а немного погодя по глазам юноши ударила вся яркость освещения, немного обвыкнувшись, он понял: перед ним предстал механизм или установка, аналог которой парень не видел даже на фантастических иллюстрациях к романам. Как будто разработчик какой-то трешовой игры решил в реальности создать нечто потрясное и в то же время жуткое. Женька судорожно глотнул комок в горле. Тут пахло, как после дождя, на установке и на потолке над ней были насечены странные знаки, которые светились сами по себе.

Что-то Женьке подсказывало не лезть на рожон, ведь это была очень ценная установка для этих шизиков, и они наверняка оставили ловушки, чтобы её охранять, раз Лекса спокойно покинул её. В подтверждение теории парень на полу нашёл несколько трупиков крыс, от чего подохли бедняжки, понять нельзя, снаружи тушки не повреждены. Странно, а ещё установка не издавала ни звука. Как она вообще работает? Раз поблизости никого нет, можно сделать вывод, что работает она автономно или отдалённо. А ещё вот что непонятно: чем ближе Женька подходил к этому странному механизму, тем холоднее становилось на душе, как будто её схватили ледяные клещи и пытались вытащить из тела. Как только Женька отходил подальше, всё прекращалось. Тушки крыс были найдены очень близко к установке, на том расстоянии, на которое юноша не осмелился приблизиться. Если предположить, что Лекса не просто для красного словца упоминал о душах, и что для фей собирательство оных, как для грибника — грибов, то этой установке не нужна защита, она сама себя оберегает, ведь прикоснись к ней любой, имеющий душу, и это нечто вытянет её из живого существа. Вот почему здесь нет датчиков или ловушек с охраной! Женьке стало жутко: как разрушить это нечто, не приближаясь? Парень предполагал, что задание будет тяжелым, но до такого его фантазии не хватило!