Жажда любви
Шрифт:
Роберта внутренне содрогнулась. Она нечасто имела дело с детьми, но, сидя на церковной службе, не раз наблюдала, как увлеченно они сосут пальцы. Сам тот факт, что кому-то интересно совать в рот грязные пальцы, казался омерзительным.
Но мальчишка беззастенчиво уставился на нее, поэтому она улыбнулась. Совсем неплохо выглядит, только очень уж растрепан. Похоже, никому не приходит в голову его причесать. Да, няня же ушла!
– Можешь бежать дальше, – разрешила она. Но он продолжал пялиться на нее. И сосать палец.
Тогда она пошла вперед. Он немедленно
– Как тебя зовут? – спросила Роберта, изображая дружелюбие.
– Тедди, – пробормотал он. При этом большой палец с хлопком вырвался изо рта.
Роберта снова содрогнулась. С нее довольно вежливых разговоров.
Но секундой спустя он по собственной воле опустил руку и сказал:
– Чё делаешь?
– Гуляю.
– Бегу я, вот оно как! – сообщил он.
– Я бегу, – поправила она. Может, с ее стороны это было немного грубо, но после жизни с отцом она питала крайнее отвращение к инвертированным [5] фразам, как в поэзии, так и в прозе.
5
Предложение, в котором слова стоят в обратном порядке.
– Точно, – кивнул мальчик. По крайней мере он не принялся снова сосать палец, зато на него нашел приступ красноречия. – Няни не имею.
– У меня нет няни, – поправила Роберта.
– Точно. Няня, звали ее Пег…
– Няню звали Пег.
– Да, ее звали Пег, а ее брата посадили в тюрьму Брайдуэлл, потому что он украл свинью и ее поросят, я потом стащил маслобойку и посадил поросят туда.
Он помолчал, но Роберта ничего не сказала насчет маслобойки и поросят, отметив про себя, что речь его была довольно правильной.
Итак, они продолжали идти по коридору, вполне мирно беседуя. Роберта время от времени поправляла Тедди, а тот подробно рассказывал ей о различных преступлениях. Некоторые истории были довольно загадочными, и не имей Роберта огромного опыта в расшифровке отцовской поэзии, наверняка давно запуталась бы.
– Я верно поняла, – сказала она наконец, – что горничная с бородой, которую звали Карпер, вышла замуж за какого-то дикого обитателя болот, но родила ребенка от капитана Длинные Ноги?
Тедди покачал головой и постарался все ей разъяснить. Очевидно, у Карпер были еще и усы, и смысл его истории заключался в том, что на лице у нее было волос больше, чем у капитана.
Но Роберту больше интересовал дикий обитатель болот. Тедди признался, что не может описать мужа Карпер, зато знает, что ее сестра купила какое-то притирание, называемое «Могила Венеры», отчего у нее ужасно распухло лицо.
– Зловещее название. Ей следовало бы выбрать что-то более благоприятное.
После того как она объяснила значение слов «зловещий», «благоприятный» и, наконец, «могила», Тедди сообщил, что Карпер сказала, будто лекарство было неправильно приготовлено и что порошок из червей доктора Джексона помог бы лучше.
Наконец она увидела большую винтовую лестницу, ведущую к центральной части дома,
Но он недоуменно моргнул и снова сунул палец в рот.
– Ты слишком взрослый для этого, – покачала головой Роберта. – Некоторые родители натирают пальцы детей порошком из червей доктора Джексона, после чего они больше никогда не берут пальцы в рот.
Тедди подозрительно прищурился.
– Беги, – повторила она, – иначе я расскажу твоему отцу об этом порошке.
Тедди мгновенно улетучился.
Глава 6
– Семейный ужин в узком кругу, – довольно объявила Джемма. – Как я скучала по такому в Париже!
Она сидела во главе стола и выглядела ослепительной райской птичкой, а не примерной хозяйкой. Деймон широко улыбнулся:
– Похоже, ты внезапно стала домоседкой?
Джемма наморщила носик:
– Бомонт, не находите, что с возрастом становишься домоседкой? Правда, вы весьма редко ужинаете дома.
Этим вечером Бомонт с особенным увлечением играл роль всемогущего герцога, и после сегодняшней сцены Деймон не мог его осуждать.
– Я, разумеется, приложу все усилия стать домоседом теперь, когда вы вернулись из Парижа, – ответил он и с хрустом разгрыз крылышко куропатки.
Деймон нечасто имел дело с воюющими между собой супружескими парами, но посчитал за лучшее сменить тему. Однако Джемма его опередила.
– Предлагаю решить, как лучше устроить брак Роберты, – заявила она, улыбнувшись своей подопечной. – Составим план.
Деймон не видел необходимости в составлении плана. На леди Роберте было самое уродливое платье из когда-либо виденных Деймоном, но сама она была поистине восхитительна. Прекрасна. Даже в этом мешке, который называла платьем. И неотразимой делала ее не столько внешность, сколько смесь наивности и острого ума во взгляде.
– В конце концов, – оживленно продолжала Джемма, – она бросила мне вызов, Бомонт…
Но она вдруг осеклась, и Деймон увидел, что Бомонт отложил вилку и взял принесенную лакеем стопку бумаги.
– Мои глубочайшие извинения, – произнес он. – Я должен немедленно ответить на эту депешу. Прошу простить меня, ваша светлость, но я прочту ее прямо сейчас, поскольку это всего лишь ужин в семейном кругу.
В его голосе едва слышно звенели льдинки иронии.
– Вызов брошен не только Робертой, – заметил Деймон, стараясь не обращать внимания на молчание, волнами поднимавшееся от того места, где сидела Джемма.
– Я настолько вас обременяю? – спросила Роберта.
– Не настолько, – усмехнулся он. – Основная проблема в Вильерсе.
– Надеюсь, за это время герцог не женился?
– О нет, – покачала головой Джемма, перестав сверлить мужа взглядом, тем более что тот не обращал на нее ни малейшего внимания. – Вильерс не женат.
– Тогда… – пробормотала Роберта.
– Он не из тех, кто женится! – отрезал Деймон. Ничего не скажешь, прелестная малышка, несмотря на то что влюбилась в совершенно неподходящего мужчину. – Он настоящий дьявол во всем, что касается женщин. Тащит их в постель, а после бросает.