Жажда тебя
Шрифт:
Так будет лучше. Вместе нам быть нельзя.
Я не могу рисковать близкими. Я не готова сражаться в чужой войне. Господи. Я просто хочу свою жизнь обратно. Но этого не будет никогда.
Горло сдавливает стальной обруч. Я больше ничего не способна произнести. А внутри царит пустота.
Только почему эта пустота кровоточит? Дико. Безудержно. Заставляет завалиться на капот, зажать рот ладонью, беззвучно простонать. Впечатление, точно разламывают ребра, стирают до пыли, до пепла.
–
Хриплый голос бьет по нервам, входит внутрь будто стальной крюк, задевает абсолютно каждую струну, продирает насквозь.
– Я виновен.
Захар обнимает мои колени. Его горячие пальцы обжигают мое тело настолько сильно, что оставляют пылающие следы. Под кожей расцветают ожоги.
Парень опускается вниз, утыкается головой в мои ноги.
Я не верю. Нет. Не верю. Ни секунды. Все должно быть по-другому. Он должен наорать на меня. Послать к черту. Он должен просто уйти.
– Ты слышал, что я сказала? – роняю глухо.
– Я согласен, - отрывисто бросает он. – По каждому пункту. Я тебя упустил. Взялся защищать, но ни черта не вывез. Не вытянул из гребаной «Клетки». Не успел. Не уберег.
– Захар…
– Дьявол, я в словах не силен. Делом буду доказывать. День за днем. Никому не позволю тронуть. Ни тебя, ни твоих родных.
– Не выйдет, - едва умудряюсь сглотнуть. – Не получится. Нельзя предусмотреть наперед. Нереально. Что-то пойдет не так. Что-то всегда идет не так.
Тишина. Никакого ответа.
Я смотрю на ночное небо. Глазам до жути больно. Саднит. Печет. Звезды слепят, заставляя задрожать, а внутри замерзает лед, кровь сворачивается.
– Захар, - с огромным трудом двигаю губами. – Я тебя прошу. Пожалуйста. Забудь меня. Нам нужно расстаться. Пойми, выхода другого нет.
– Забыть?
Парень поднимается. Хватает за плечи, сдергивает с капота вниз, вплетает пальцы в мои волосы, принуждая запрокинуть голову назад. Его движения резкие и нервные, угрожающие, но в самих прикосновениях ощущается щемящая нежность. Контраст путает и затуманивает разум. От таких перепадов потряхивает изнутри.
– Я приходил на твою могилу. Землю рыл голыми руками. Хотел до гроба добраться. Демид оттащил. А я его чуть не грохнул тогда, потому что мешал.
– Захар, - содрогаюсь. – Это страшно.
– Нет, - отрезает он. – Страшно – быть без тебя. Выть от злобы. От ярости. От тупого бессилия. Страшно понимать, что больше ничего нельзя исправить.
– Ты должен меня отпустить.
– Никогда.
– Будешь силой держать? – усмехаюсь с горечью.
– Буду, - мрачно заявляет он.
– Думаешь, я тебя прощу?
– Я тебя заставлю.
– Это тупик.
– Плевать.
– Я все равно уйду, - из горла вырывается истерический
– Я тебя найду, - чеканит Захар. – Верну.
– Пусти, - шепчу. – Ты не оставляешь мне выбора. Либо с тобой, либо никак. Так нельзя. Неправильно.
– Почему? – оскаливается. – Есть еще вариант.
Он обхватывает мое запястье. Мягко, но подавляюще. Прижимает мою ладонь к своей груди, вдавливает туда, где ощущаются гулкие удары сердца.
– Бей, - звучит будто приказ.
– Что?
– Тебе можно.
Я задыхаюсь от его ужасных слов. Пробую отдернуть руку, но парень не позволяет, удерживает мою ладонь на том же самом месте.
– Давай, - бросает жестко.
– Ты с ума сошел.
– Иначе не остановлюсь.
– Прекрати.
– Это твой единственный шанс.
– Хватит.
– Я научу, - обещает без эмоций. – Покажу, как нужно все сделать. Быстро. Четко. Только так ты сможешь от меня избавиться.
– Замолчи, - кривлюсь.
– Соня…
– Заткнись! – срываюсь на крик.
А он начинает хохотать, точно безумный. Отпускает мою ладонь, но лишь для того, чтобы прижать меня к груди, сдавить в объятиях до хруста костей, жадно глотнуть воздух возле моего горла.
– Малышка, - шепчет на ухо.
– Псих, - дергаюсь. – Ты чертов псих.
– Мне больше нравилось, когда ты звала меня Сахарок.
Я не знаю, как умудряюсь вырваться из его хватки, но это происходит. Сбрасываю мускулистые руки, передергиваю плечами, сама себя обнимаю и тону в приступе леденящей дрожи.
– Не я. Твоя Соня. Но ее здесь больше нет.
– Есть.
Он подступает вплотную. Вынуждает вжаться в капот.
– Я чувствую тебя, - припечатывает. – Я любому перегрызу глотку. За тебя. Против всего мира пойду. Похуй. Вообще, поебать.
– Ты сам себя слышишь? – выдаю сдавленно.
– Я тебя не отдам, - в его глазах настоящий ад. – Никому.
– Ты болен, - роняю сквозь всхлип.
– Тобой, - выдыхает, почти касаясь моих губ, опаляет лицо жарким дыханием. – И я не хочу выздоравливать.
Вдруг стандартная мелодия мобильного вспарывает напряженную тишину словно лезвие ножа. Цепенею, осознав, что ни у меня, ни у Захара нет телефона. Я видела, как парень выбросил свой.
– Что это? – бормочу я. – Откуда этот звук?
На секунду кажется, будто я просто брежу наяву. Мы находимся посреди безлюдной дороги. Никого поблизости нет. Здесь неоткуда взяться мобильному. Я невольно оглядываюсь по сторонам в поисках случайного прохожего, хотя трудно вообразить, что кто-то решит отправиться пешком в никуда, особенно ночью.