Жажда жизни
Шрифт:
Через пару километров Мокша разветвлялась, вернее, в неё впадал ручей. Посовещавшись, мы решили продолжить путь по основному руслу, так как русло ручья было довольно узкое, метра четыре, не больше, с множеством больших камней. Мимо них погрузчик бы не протиснулся, а чтобы сдвинуть с дороги эти булыжники, нужно было потратить на каждый минут по двадцать, применяя рычаги и лебёдку. Объехать это место поверху, не представлялось возможным. Ручей тёк как бы в каньоне, высота стен у которого превышала два метра.
Вообще-то, было заманчиво туда пойти, ведь русло ручья было направленно точно к горам. Но, кто знает, может быть, нам удастся, не отвлекаясь на прокладку дороги, добраться до гор и по Мокше. Я же видел
Каменный век на дворе и нужно ему соответствовать. Будем, не выделяясь среди местных неандертальцев, жить как все, в пещерах. Мама меня учила — не высовываться, быть как все, шутил я сам с собой. На самом деле, конечно, не собирался становиться пещерным жителем, но подготовиться морально к тому, что некоторое время нам придется жить в пещере, стоило. Сезон дождей никто не отменял, а построить дом до его начала мы, наверняка, не успеем. Сидеть всё это время в нашей будке было нереально. От жары и духоты можно будет сойти с ума. Одно приготовление пищи на печке в такую жару, чего стоит? Нет, нужно искать просторную пещеру, чтобы там можно было заниматься и какой-нибудь полезной деятельностью. Например, сделать большой арбалет на колёсах, с мощной дугой, способной метнуть большое копьё, которое сможет проткнуть шкуру такого гиганта, как бизон. Используем для его изготовления рессору от ГаЗели, а саму эту метательную пушку установим на водопое. Один раз поохотимся, и полгода можем плевать в потолок. Все это я обдумывал, пока мы шли по широкой галечной дороге.
Мы прошли так ещё с километр по руслу Мокши, потом нам пришлось остановиться. Впереди, метрах в двухстах от нас был ещё один водопой, на котором стадо туров принимало водные процедуры и насыщало свои огромные утробы прохладной водой. Чувствовалось, что стадо здесь расположилось надолго. Некоторые его представители, напившись воды, разлеглись на гальке, как на пляже, а некоторые дружно вылизывали каменную стену на правой стороне реки. Я взял бинокль и с интересом стал разглядывать правый, обрывистый берег Мокши. Сердце учащённо забилось, когда я разглядел на камне белые прожилки.
— Неужели это выход каменной соли, — не удержавшись, произнёс я вслух.
Стоявший рядом Сергей, вырвал у меня бинокль и прильнул к окулярам. Потом опустив бинокль, он повернулся ко мне, глаза его сияли, а голос дрожал от возбуждения, когда он произнёс:
— Миха, ты представляешь? Теперь нам наплевать на всякие там сезоны дождей! Наковыряем тут соли, засолим мяса и рыбы, сколько нам нужно.
— Как ты тут наковыряешь? Наверняка, это место надолго пусто не бывает. На этих бычар даже тигры опасаются нападать. Вон, видишь, там, вдалеке пара саблезубых бродит, а сюда соваться не рискуют.
— А…, ерунда всё это! Зажжём большие факелы, забросаем ими стадо, и в пять минут тут будет пусто.
— Ладно…, потом подумаем! Сейчас-то что будем делать? Обходить стадо, чтобы продолжить наш путь, опасно, там тигры бегают. Огнём прогонять этих деятелей, тоже не выход. Кучу времени потеряем — делать факелы и гонять этих коров. Обходить поверху по скале это место, тоже много времени займёт.
— Логично. Остаётся нам идти, обследовать ручей. Всё равно нужно будет это делать. Это ведь теперь наша территория, и все окрестности нужно хорошо изучить. Нам, по любому, теперь нужно располагаться неподалёку от этого месторождения соли. Мы уже, считай, разведку произвели, и как только будет готов прицеп, нужно будет перевозить сюда все вещи. Пока можно сделать лагерь на плоскогорье, оно немного не доходит до этого водопоя. Деревьев там, конечно, немного, но, какую-нибудь большую будку сгоношить можно. Зато под самым боком соль и ходячие мясные запасы, в речке полно форели — голодными
— Да…, наверное, нужно возвращаться к тому ручью. Здесь, похоже, в ближайшее время ловить нечего. Может быть, ближе к вечеру и проскочим этот участок, а сейчас, вряд ли. Но эта же проблема может возникнуть и завтра, когда будем возвращаться. Вдруг днём этот водопой опять будет забит зверьём? Мы же наших ребят предупредили, что, максимум, через одну ночь придём обратно. А может получиться, что днём придётся пережидать на той стороне водопоя, пока вся скотинка напьётся и насолится. Поэтому они здесь так подолгу и находятся. А что? Налижутся соли — жажда мучает, попьют — на солёненькое потянет; так и балдеют тут часами, пока жрать не захотят. Ну, ладно, что зря голову морочить! Завтрашний день покажет, что к чему. Если проход будет занят, придётся огнём себе расчищать дорогу. Пошли, Серёга, проверять, что творится вдоль того ручья. Может быть, там, выше по течению, тоже есть для нас подходящее местечко?
— Правильно! Возвращаться ещё рано, а тот проход в предгорье исследовать надо. В конце концов, чтобы проехал погрузчик, камни можно и убрать. Пустим вперёд тракториста и помора, будут пробивать нам путь. Пусть отрабатывают свою прошлую халтуру. Один со сломанной рукой устроил себе курорт на леднике, второй на море бездельничал, организм, понимаешь, устроил ему круизное плаванье. Тьфу ты…, сельская неженка!
— Да ладно пыхтеть! Тебе бы такой круиз! Подобного состояния врагу не пожелаешь, я-то знаю — сам пострадавший. И на Витька не надо бочку катить. Парень, молодец, не ныл, как мог, помогал. Настоящий мужик!
— А ни кто и не говорит, что они говно! Хорошие ребята, но периодически дрючить их надо, а то разленятся, мля. Я это тебе по армейскому опыту говорю. Не зря же меня там комотом назначили.
— Комод ты, а не комот! Такой же квадратный и тупой! К людям подход нужен, а не рубить с плеча! Они, между прочим, сейчас похают как проклятые, а ты тут прохлаждаешься и языком мелишь!
Минут пять мы, как обычно, перепирались, потом опять стали лучшими друзьями и, уже полностью довольные друг другом, направились к ручью. Первым бежал Ози, следом, как и решили ещё вначале нашей экспедиции, шел я с копьём, позади, метрах в семи двигался Сергей с арбалетом. За спиной у нас с Серёгой болтались рюкзаки с нашими обычными походными принадлежностями: тонким ковриком для сна, котелком, одним комплектом рыболовных принадлежностей на двоих и прочей мелочью.
Кроме маленькой баночки соли, других продуктов в наших рюкзаках не было. Дичь или рыбу должны были добыть себе сами. Мы, считай, и так несли с собой половину запасов соли, которая оставалась ещё с момента переноса в этот мир. Но теперь вопрос с солью можно было снять. Оставалось решить проблему с сахаром, и тогда в этом мире можно было жить да радоваться. Но это была локальная проблема, и она была решаема. Я уже видел здесь пчёл, а значит, мы, наверняка, сможем раздобыть мёду. Проследим, в какое дупло пчёлы влетают, а потом, закрывшись москитной сеткой, кто-нибудь заберётся на дерево и позаимствует часть медовых сот. Из воска будем делать свечи, а сам мёд употреблять с чаем из каких-нибудь местных трав. Можно пить и отвар шиповника, об эти колючие кусты я не раз уже царапался.
К ручью мы вышли минут через пятнадцать и, не останавливаясь, направились дальше по его руслу. Минут за двадцать нашей неспешной ходьбы ничего, кроме увеличения высоты каменных стен, не менялось. Казалось, что мы углубляемся в расщелину. Из-за приличной высоты скал стало сумрачно, прямого солнца было не видно — только по светлой полосе наверху можно было понять, что мы всё ещё находимся на поверхности, а не забрались внутрь каменной горы. Но это всё были просто ощущения, на самом деле, русло поднималось. Ноги чувствовали, что путь наш идёт в гору.