Жажда

Ангелос Валерия

Я киваю. Странное чувство. Алиса вызывает куда больше тревоги, чем та брюнетка, которая метала глазами молнии. Блондинка выглядит милой и приятной, но такое впечатление, что это просто маска.

– Нужен совместный ужин, - говорит Алиса и уточняет: - Семейный ужин. Я устрою на выходных.

– Пойдём, - Захар берет меня под локоть и ведёт за собой, слова сестры оставляет без внимания.

– Куда ты опять меня тащишь?
– шиплю я, насточертело быть игрушкой в его ручищах, но сопротивляться такому бугаю невозможно, а врезать

по ране на животе я не смогу, рука не поднимется.
– Куда мы идём?

– В мою комнату, - раздаётся ледяной ответ.

– Что?
– поражаюсь, пробую вырваться из захвата.
– Зачем? Уже поздно. Я хочу вернуться к себе. Я должна провести ночь там, где положено по правилам.

– Да, так и будет, - ухмыляется Захар.
– Ты проведёшь ночь на моем члене.

– Меня накажут, - говорю я. – Каждый студент должен находиться в своей комнате после отбоя. Запрещается оставаться в гостях или…

– А ты не в гости идешь, - обрывает Захар. – Ты будешь жить у меня. Твои вещи перенесут завтра.

– Подожди, так нельзя, - нервно мотаю головой. – И вообще, ты ведь не хотел серьезных отношений. Зачем нам жить вместе?

– Проще, - хрипло бросает парень.

– Что? – бросаю возмущенно. – В каком смысле – проще?

– Проще трахать, - выдает небрежно и, видя как округляются мои глаза, продолжает добивать: - Только член встанет, буду тебя натягивать. По утрам дикий стояк, но ты быстро научишься меня обслуживать.

– Нет, – бормочу. – Ты сдурел?

– Поздно дергаться, мышь, - скалит зубы, подхватывает меня привычным жестом, перебрасывает через плечо и волочет в свою берлогу.

– Сам ты мышь, - раздраженно шиплю, отчаянно извиваюсь в мертвой хватке. – А ну поставь меня. Придурок! Отпусти сейчас же. Пусти! Я пожалуюсь. Я пойду к своему куратору. К ректору. Я найду способ получить защиту.

– Вперед, - заявляет издевательски.

Он ничего здесь не боится. Это другие боятся его. Даже те магистры. Уважают. Держатся в стороне. Ну да. Ему ничего не сделают. Надо мной посмеются.

Я лихорадочно соображаю, пытаюсь понять, как выбраться из ловушки. Но ничего не приходит в голову. Пустота. Мозг буквально парализует. Я не слежу за дорогой, даже не понимаю, в каком корпусе оказываюсь.

Хлопает дверь. Меня швыряют на кровать. Вокруг слишком темно, поэтому не выходит разглядеть обстановку.

– Зачем я тебе? – спрашиваю сдавленно, отползаю назад, комкая под собой простыни, отчаянно оглядываюсь. – Зачем?

Захар обхватывает мои лодыжки, дергает вперед, возвращая на прежнее место. Пресекает всякое сопротивление.

– Скажи, - сглатываю. – Неужели тебе нужна девушка, которую от тебя воротит? В универе хватает твоих поклонниц. Уверена, любая из этих девчонок обрадуется вниманию и…

– Воротит? – интересуется насмешливо.

– Да, меня тошнит. От твоих прикосновений. От твоей наглости. От всех этих мерзких выражений. Тошнит от тебя!

–

А я не заметил, - протягивает парень и накрывает горло ладонью. – Это было до или после того, как ты стонала в мой рот?

– Я не стонала, - отрицательно качаю головой. – Хватит выдумывать. Ты застал меня врасплох. Воспользовался моментом. Нормальные парни так не поступают.

– А как ведут себя нормальные парни? – его палец проходится по моим губам, и это сбивает с толку, путает мысли.

– Они красиво ухаживают за девушкой, - роняю тихо, дергаюсь, напрасно пробуя отодвинуться. – Приглашают на свидания, где можно пообщаться и узнать друг друга лучше. Добиваются ответных чувств. Ждут согласия.

– А они точно парни?

– Что? – вздрагиваю. – Ну конечно. Добрые. Чуткие. Понимающие. Нежные. Тебе это трудно представить. Пещерные люди лучше разбираются в ухаживаниях.

– Ты описываешь педиков.

– Почему?

– Ну или других девчонок, - ухмыляется и передразнивает: - Неженки. Добряки. Так и тонут в своих соплях. Короче, тупо слюнявая размазня, которая при первой же угрозе обгадится и стечет на пол.

– Ты ничего не понимаешь, - заявляю сердито.

– Ну да, - в его глазах вспыхивают опасные искры. – А что за глист рядом с тобой вертится? Борис. Этот дохляк в твоем вкусе? Красиво ухаживает?

– Он никто, - пожимаю плечами. – Я с ним даже не общаюсь.

– Повезло ему, - отпускает меня. – Будет жить.

– Ты так шутишь? – напрягаюсь. – Ты что всерьез бы расправился с парнем, который проявил бы ко мне симпатию?

– Мое трогать нельзя.

– Я не твоя!

Захар заставляет меня замолчать. Поцелуем. Накрывает мои дрожащие губы своим жадным ртом, вламывается вглубь языком, вышибает весь кислород из легких.

Я не понимаю, что происходит. Как? Полностью теряюсь. Проваливаюсь в бездну. Лечу в пропасть и перестаю соображать.

Парень действует быстро и ловко, отбирает шанс дать отпор. Он наваливается сверху, заставляя меня распластаться на постели. Срывает одежду в секунду. Стягивает футболку. Отбрасывает бюстгальтер. Даже избавить меня от спортивных штанов в облипку не составляет для него труда. Редкие моменты просветления наступают, только когда Захар отрывается от моих губ.

– Нет, - пытаюсь оттолкнуть парня, упираюсь ладонями в мускулистую грудь, что будто выкована из стали.
– Хватит. Отвали от меня.

А он опять вгрызается в мой рот. Погружает в тягучее марево, принуждает забыть про страх.

Мои пальцы стискивают ткань его футболки. Тело как-то странно обмякает, прогибается. Я против собственной воли притягиваю Захара, сама не понимаю, что вытворяю.

Почему он такой горячий? Обдаёт кипятком. Почему он так приятно пахнет? Аромат накрывает обжигающей волной. Почему настолько сильно хочется его трогать? Мои ладони обвивают мощную шею, скользят выше, взъерошивая коротко стриженные волосы.