Жажда
Шрифт:
– Согласен.
– Так, как долго ты встречаешься со своей женщиной?
Глаза Вина метнулись к абстрактной картине, висевшей на стене возле стола.
– Восемь месяцев. Она – модель.
– Оно и видно.
– Ты был женат, Джим?
– Черт, нет.
Вин засмеялся.
– Не ищешь Единственную-неповторимую?
– Скорее, я не подходящий мужчина для подобных вещей. Я часто переезжаю.
– Да? Легко надоедает?
– Ага. Вот именно.
При звуке стаккато высоких каблуков по мрамору глаза парня метнулись в сторону двери. Было
– Ужин готов, – сообщила она.
Джим взглянул на стекло, изучая ее отражение. Она снова стояла на свету, от ослепительного сияния она выделялась в ночном фоне…
Он нахмурился. Странная тень парила позади нее, как черный флаг, раскачивающийся по ветру… будто ее преследовал призрак.
Джим резко развернулся и быстро заморгал. Его глаза внимательно всмотрелись в пространство позади нее… и совершенно ничего не нашли. Она просто стояла под светом, улыбаясь, когда Вин подошел к ней и поцеловал в губы.
– Джим, ты голоден? – спросил мужчина.
Как насчет трансплантации головы, а уж потом гребаная паста.
– Да, вполне.
Они втроем двинулись мимо вереницы комнат к очередному мраморному столу. Этот стол был достаточно большим, чтобы уместить человек двадцать, добавить еще хрустальных люстр на потолок, и можно поклясться, что находишься в ледяной пещере.
Столовые приборы были хороши. И без сомнений, из настоящего металла.
Да вы прикалываетесь надо мной, подумал Джим, садясь за стол.
– Наш повар в отпуске, – сказал Вин, усаживая Девину на стул. – Мы обслуживаем себя сами.
– Надеюсь, вам понравится, что я приготовила. – Девина взяла салфетку из дамасской ткани. – Старалась сделать просто, всего лишь домашние лингуине под соусом болонез. В салате – только зелень, консервированные артишоки и красные перчики под соусом с айсвайном, который я сделала на скорую руку.
Что бы это ни было, но еда пахла изумительно, а выглядела еще лучше.
После больших вазочек для умывания рук и того, как наполнились тарелки, все приступили к ужину.
Окей, Девина была превосходным поваром. И точка. Эти арти-что-то-там с заправкой айс-та-там были запредельно шикарны… и не давали ему взяться за пасту.
– Работа над домом на берегу хорошо продвигается, – сказал Вин. – Ты так не считаешь, Джим?
На этом началось часовое обсуждение стройки, и Джим снова приятно удивился. Несмотря на его хату и модный гардероб, Вин очевидно на собственном опыте познал работу Джима и остальных парней… как и все, ради чего электрики, водопроводчики, строгальщики и кровельщики вставали по утрам. Парень разбирался в инструментах, гвоздях и досках, а также изоляции. Перевозке и уборке мусора. Асфальтировании. Лицензиях. Технических нормах. Сервитуте.
И значит, его повышенное внимание к деталям было обусловлено не придирками клиента-педанта; парень был тем же рабочим, но с высокими стандартами.
Ага, он определенно начинал
– …и это станет проблемой, – рассказывал Вин. – Нагрузка на несущие стены в фойе высотой в четыре этажа будет превышать нормативы. Что беспокоит архитектора.
Девина, наконец, вставила свои полслова.
– Ну, разве ты не можешь сделать его ниже? В смысле, ближе к земле?
– Дело не в высоте потолка… а в крутом конусе и массе крыши. Хотя, думаю, мы могли бы решить проблему, модернизировав стальные балки.
– О. – Девина вытерла губы салфеткой, будто смутилась. – Отличная мысль.
Когда Вин переключился на другую тему, также касающуюся дома, Девина уделила особое внимание сворачиванию салфетки на коленях.
Черт, парень мог разбираться в строительстве, но интересно: если спросить его, какой любимый цвет его женщины, верно ли он ответит?
– Так, ужин был превосходный, – сказал в конце Вин. – За шеф-повара!
Когда он поднял бокал вина и кивнул Девине, она каждой клеточкой впитала похвалу, лучась от счастья. Но, с другой стороны, он провел остаток ужина, рассуждая о темах, в которых она ничего не понимала, низведя ее до позиции стороннего наблюдателя, и не придав этому особого внимания.
– Я уберу все и принесу десерт, – сказала она, поднимаясь. – Нет, сиди, пожалуйста. Я ненадолго.
Джим опустился назад на стул и сосредоточился на Вине. В наступившей тишине, пока Девина металась туда-сюда с блюдами, практически можно учуять, как дерево горело между ушами парня.
– Что тебя парит? – спросил Джим.
– Ничего. – Быстро пожав плечами, он глотнул вина. – Вообще ничего.
Десерт состоял из домашнего мороженого с вишневой и шоколадной прослойкой, и настолько крепкого кофе, что тот мог обеспечить надежный стояк. Сочетание было безупречным, и все же недостаточно сладким или вкусным, чтобы убрать хмурый взгляд Вина.
Когда десертные блюдца опустели, Девина снова поднялась на ноги.
– Почему бы вам двоим не отправиться в кабинет, пока я прибираюсь на кухне? – Она покачала головой прежде, чем Джим успел предложить помощь. – Это займет одну минуту. Нет… правда, позволь мне заняться этим. А вы возвращайтесь к своим разговорам.
– Спасибо за ужин, – поблагодарил Джим, поднимаясь со стула. – Лучшая трапеза за последнее время.
– Поддерживаю Джима, – пробормотал Вин, бросив салфетку на стол.
Когда они снова оказались в кабинете, Вин сразу направился к мини-бару в углу комнаты.
– Она великолепно готовит, не так ли?
– Ага.
– Бренди?
– Нет. Спасибо. – Джим прошелся по комнате, разглядывая на полках книги в кожаных обложках, картины, рисунки и марки США в рамках. – Ты также строил в Канаде, да?
– На самом деле, по всей стране.
Вин взял широкий бокал и налил себе пару дюймов, затем сел за стол. Покручивая коньячный бокал на месте, он дотронулся до беспроводной мышки, и его лицо осветил монитор, на котором выключилась экранная заставка.