Ждущая тебя
Шрифт:
Марк был в отключке. Раздался голос, усиленный микрофоном:
— Прямое попадание. Цель поражена… Вперёд!..
Меня оторвали от Марка сильные руки. Полицейские подхватили меня с двух сторон и оттащили в сторону. Марка тут же сковали и понесли в сторону полицейского фургона, подъехавшего к месту происшествия.
— Что здесь происходит?..
— Спокойно, мэм. Вы в безопасности… Всё позади.
— Что вы говорите?
— С вами поговорит психолог в участке и назначит вам консультации у частного психолога. Преступник
— Марк — не преступник… Я на него не заявляла!
Я вцепилась в рубашку полицейского. Он отцепил мои руки сказав:
— У вас сработала охранная система. Когда вы нажимаете на кнопку экстренного закрытия дверей и окон, на пульт охраны приходит тревожный сигнал. Если это ложное срабатывание системы, у вас есть несколько часов, чтобы отменить вызов…
Я вспомнила. Наладчик что-то объяснял мне, но тогда я была в таком раздрае, что заткнула ему рот и пообещала, что прочитаю инструкцию. Естественно, я её не прочитала.
— Но разве полиция должна реагировать?
— В настоящее время полиция не выезжает по подобным случаям. Сначала выезжает непосредственно отряд усиленной охраны той компании, у которой вы обслуживаетесь. Но перед этим проверяется окружающая обстановка. Ваш робот-помощник оснащён внутренним передатчиком. И как только с него считали сведения, к вам выслали отряд полиции. Извиняемся за задержку, мэм… Но ваш дом не подключен к Сети… И обработка всех данных заняла довольно много времени. Но мы работаем над улучшением…
Я схватилась за голову. Это всё какая-то ошибка. Я прочистила горло:
— У меня нет претензий к Марку.
— Как его фамилия?
— Я не знаю.
— Личность нападавшего не установлена. Проедемте с нами в участок. Займёмся выяснением деталей там.
— У меня нет претензий к Марку, — ещё раз повторила я.
Полицейский развёл руками:
— В любом случае это надо записать. Как и выяснить личность нападавшего.
Бесполезно. Эту стену официальности не пробить. В участке меня направили на медицинское обследование. Я возмутилась. Но полицейские были непреклонны. Платье было без рукавов, а на моих предплечьях остались следы от пальцев Марка. Сканер медицинской камеры послушно вывел на экран данные… Полицейские с невозмутимым видом занесли данные в планшет: синяки, укусы и прочие следы, свидетельствующие о физическом насилии.
— Это не насилие. Меня никто не насиловал. Всё происходило по доброй воле.
— Я обязан всё записать. Вам будет дана возможность согласиться с выдвинутыми обвинениями или опровергнуть их. А сейчас вас проводят в кабинет к нашему психологу. Он проведёт оценку вашего состояния и даст рекомендации.
— К чёрту ваши рекомендации!..
Полицейский кивнул:
— Доставьте пострадавшую к психологу…
Абсурд… Психолог участливо выслушала меня, но всё же что-то настрочила в электронный файл.
— Вы согласны
Я пробежалась глазами по строчкам:
— Нет. Привязанность и симпатия к насильнику — это бред.
— Вы не испытываете симпатии? — поинтересовалась психолог, — но совсем недавно вы утверждали обратное.
— Я утверждала, что Марк — не насильник. Только и всего.
Пальцы психолога запорхали над сенсорной клавиатурой. Она улыбнулась:
— Я уже отправила предварительное заключение офицеру. Он ещё раз побеседует с вами. И скажет вам предварительную дату суда.
Меня проводили обратно к офицеру. Работали полицейские на удивление быстро… И уже на следующий день офицер зачитал список правонарушений, в которых обвиняли Марка. Всё это время я сидела на диване в приёмной, не покидая полицейского участка на протяжении суток.
— Маркус Дэвидсон — военный, уволенный из рядов регулярной армии по причине перенесенной травмы и ухудшения психического здоровья. Он обвиняется в следующем: 1) в сокрытии данных о личности…
— Что это значит? — перебила я.
Офицер пояснил:
— Он подделал данные карты здоровья, чтобы устроиться на работу чистильщиком. По состоянию психического здоровья и заключению психолога ему было противопоказано заниматься напряжённой эмоциональной работой. Позвольте продолжить?
Я кивнула. Полицейский принялся монотонно зачитывать список дальнейших правонарушений Марка. Помимо первого пункта его обвиняли:
2) в незаконном вторжении в жизнь частных лиц, которые по собственному желанию скрыли данные о личности из Сети;
3) в незаконном присвоении статуса работника правоохранительных органов;
4) в действиях, порочащих репутацию работника правоохранительных органов;
5) в незаконном вторжении на частную охраняемую территорию;
6) в порче чужого имущества;
7) в умышленном причинении вреда здоровью лёгкой тяжести;
8) в совершении физического насилия;
9) в моральном давлении, повлёкшем изменение свойств личности…
— Это всё? — спросила я.
— Да. Если согласны, подпишите вот здесь.
Полицейский протянул мне стилус и подтолкнул планшет в мою сторону.
— Последний пункт… Что он обозначает?
— Марк — военный подразделения специальных войск. Он — солдат, обученный влиять на сознание, ломать волю. Именно поэтому вы всё отрицаете.
— Моё сознание не подвергалось влиянию и давлению, — возразила я.
— Мы придерживаемся другого мнения на этот счёт. Но так как вред вашему здоровью был причинён минимальный, мы обязаны прислушаться к вам и принять во внимание ваши показания. Отдавая себе отчёт в том, что они могут не соответствовать действительности. Система несовершенна, увы… Совсем скоро мы сможем доподлинно выяснять, какой ущерб сознанию был нанесён. Уже сейчас проводятся пробные испытания, но они ещё не внедрены повсеместно.