Желаете бросить вызов Богам?
Шрифт:
— В те дни я не смогла найти этому внятное объяснение, — Аллегри зевнула и почесала живот. — Даже в голову не приходил вариант, что это мог быть, как говорят на твоей родине, «спящий агент», заранее кем-то подготовленный. Просто очередная неудача, как мне казалось тогда. Жутко разозлилась, само собой, но ничего с этим сделать я не могла, кроме как следить за его передвижениями через оставшуюся на душе метку. Я подумывала сделать бросок на изменение его Судьбы, но побоялась ухудшить ситуацию. Но, думая об этом сейчас, может и стоило бы…
Она закинула одну ногу на другую и продолжила:
—
— А моё тело ты, значит, развеять можешь? — тут же спросил я с подозрением.
— А что, ты тоже хотел отречься? — нехорошо прищурилась Аллегри, глядя на меня, после чего фыркнула. — Не напрягайся так. Не давай мне повода и мне не придётся этого делать. Но да, я могу его уничтожить, если будет нужно. Впрочем, в твоём случае у меня есть ещё один рычаг воздействия, в случае чего.
— Это какой же?
— Твоя магия, — ухмыльнулась богиня. — Прошлые апостолы вместо магических сил попросили просто усилить их физические способности. Мне даже начинает казаться, что отважного качка-орка специально прислали первым, чтобы просьба Фальта позже не показалась мне подозрительной… Нет, это просто паранойя. Фальт — мастер клинка и, как и ты, из чуждого магии мира. Просьба не вызвала бы вопросов в любом случае. Но факт остаётся фактом — если бы Фальт получил от меня магические силы таким же методом как и ты, я могла бы в любой момент его их лишить, вне зависимости от того, отрёкся он или нет.
— А что насчёт артефакта? — спросил я, задумавшись. — Ты же дала ему что-то вроде тех дайсов?
— Угу. Меч Вероятностей, — кивнула богиня. — Но с артефактами есть проблема. Дабы смертный мог использовать божественное орудие, оно особым образом соединяется с душой владельца и переходит под его контроль. Бог-создатель остаётся источником силы артефакта, но лишается возможности управлять им напрямую. Там довольно сложная магическая система, я сама плохо представляю как она устроена. Тут надо спрашивать бога с силой Созидания. Но суть в том, что вмешаться в работу артефакта после передачи можно лишь при прямом контакте. С чем у меня, как ты понимаешь, проблемы. Единственное, что остаётся в таком случае — это перестать поставлять артефакту силу. Им всё ещё можно пользоваться благодаря магическому фону мира, однако этой энергии недостаточно для развития орудия, его эволюции по мере всё более тесного сплетения с душой.
— И что происходит с артефактом при смерти владельца? — не мог не спросить я.
— Да ничего особенного, в общем-то. Зависит от того, каким его создало божество. Некоторые просто исчезают. Другие лишаются силы и превращаются в обычный предмет. Доспехи того орка всё ещё бродят по рукам коллекционеров, кстати, — хмыкнула Аллегри и поёрзала, немного меняя позу. — Твои дайсы должны будут вернуться ко мне, если твоя душа развеется или отправится на перерождение. А вот меч Фальта превратится в простую железку. Ещё один мой промах, кстати… Если бы я сделала клинок возвращаемым, то точно знала бы, что старик ещё жив, когда его метка
— Кстати о мече, — нахмурился я. — Судя по названию, он должен обладать силой, схожей с Мастерскими дайсами. Но Эрешкигаль сказала, что меня поразили Предопределённостью. Как так?
— Фальт убил тебя не моим мечом, — вздохнула Аллегри и, подняв ноги с моих бёдер, перешла в сидячее положение. — Гляди.
Махнув рукой, она повесила в воздухе две проекции. Левая изображала красивый одноручный клинок, слегка отливающий синевато-фиолетовым с чёрно-синей рукоятью. Меч был похож на что-то европейское, но выглядел скорее как нечто парадное, а не боевое. Справа висел образ чёрно-красного меча с очень скромной, небольшой гардой и без особых изысков. И если бы кто-то спросил моего мнения, то выглядел он как что-то древнекитайское.
— Левый клинок — мой. И я перестала его чувствовать в тот же момент, когда с души Фальта исчезла метка. Понятия не имею, что с ним случилось. Красный — артефакт Предопределённости. И мне жутко интересно, как именно он оказался в Тельваре. Похоже, где-то есть щель. Крысиный лаз, который я не замечаю из-за состояния мира. Кроме того, есть ещё одна странность… Обычно артефакты такого ранга светятся словно лампочка для восприятия бога. Но я до сих пор его не вижу. Ни меч, ни Фальта. Что-то скрывает их от меня… словно они… не существуют, — задумчиво пробормотав это, Аллегри ненадолго погрузилась в размышления. — Ааа, как же бесит! Всё стало бы намного понятнее, если бы я могла спуститься в Тельвар!
— Ты смогла бы отыскать все эти лазейки?
— И смогла бы точно назвать все типы силы, что туда напустили, — мрачно уточнила богиня и взмахнула рукой, заменив проекции мечей огромной картой Тельвара, большая часть которой покрывало серое марево. — Смотри. Я называю это «туманом войны», он полностью закрывает от моего взора территории, где люды просидели дольше примерно года. Раньше я считала, что это следствие их чужеродности миру и отрицания моего существования, но теперь уверена, что причина рукотворная, как и в случае с Фальтом, только типы сил разные. Не берусь сказать, где что было применено. Сила Тайны. Лжи. Заблуждения. Вариантов хватает.
— Мда… — я окинул взглядом карту. — Успела же ты нажить врагов. Может лучше попытаться вспомнить, кому ты перешла дорогу?
— Эм… — смущённо кашлянув, Аллегри отвернулась в сторону и пробормотала. — С этим будут некоторые… сложности. Я раньше не отличалась хорошим поведением.
Сначала я хотел спросить о подробностях, но потом вспомнил слова, сказанные как-то Эрешкигаль. Про то, как Аллегри меняла шутки ради судьбы богов и устраивала бардак в их мирах. После чего все вопросы как-то сразу отпали.
Интересно, это видеоигры её так изменили или она просто переросла свой переходный воз…
Локоть сидевшей рядом богини вонзился в меня столь глубоко, что на миг мне показалось он вот-вот покажется с противоположной стороны. Нельзя же так с тяжело раненым! Сейчас на куски рассыплюсь!
— И поделом тебе будет, — сухо отрезала бессердечная демиургша. — Поваляешься на полу разбросанный. Подумаешь о смысле жизни, уважении, вежливости.
— Ашу… астить… апхпхпхпффф, — я не слишком успешно попытался извиниться.