Желаете возвести Цитадель?

Шихорин Александр

— Господин Нотан, — эльфийка попыталась взять себя в руки, — я…

— Должна извиниться, — я закончил за неё фразу, понимая, что сейчас творится на уме у чародейки. — Да, безусловно. И на счёт наказания вы тоже абсолютно правы.

Застёгивая рубашку, я пристально наблюдал за нервничающей Лион.

— Я пошла на поводу своей несдержанности и готова понести любое наказание за свою грубость, господин Нотан, — тихо сказала она и, видимо взяв себя в руки, твёрдо посмотрела мне в глаза. — Я не только нарушила наш уговор, но также запятнала честь Башни Университария. Я готова к любому возмездию и принесу любые извинения, даже если вы потребуете моё

тело. Я прошу лишь об одном, — в её взгляде сверкнула решительность. — Не лишайте меня возможности исследовать полученные образцы.

— Исследовать образцы… — задумчиво пробормотал я, поднимаясь с кушетки. — Знаете, магистр, при всех ваших несомненных достоинствах, вы крайне грешная женщина. Ваш главный грех — неуёмная жадность. Жадность знаний. Вы купаетесь в ней и упиваетесь ею. Вы настолько несдержанны в своём грехе, что отдаётесь ему полностью и без остатка, позволяя себе опускаться даже до нарушения собственного слова и подлого убийства. Только ради того, чтобы удовлетворить сиюминутные позывы.

Говоря это, я медленно направился к столу, полностью заставленному склянками с моей требухой. Лион не пыталась возражать на мои обвинения и внимательно слушала, понимая, что у неё сейчас нет права говорить.

— Наверное, для наследницы семьи вроде вашей это прекрасная и нужная черта. Да, не надо на меня так смотреть, я прекрасно знаю вашу скрытую тёмную сторону. Даже больше скажу, в разумных пределах ваша страсть должна лишь поощряться. Но! — я остановился у стола и хмуро взглянул на чародейку. — Вы перешли черту дозволенного.

Отвернувшись от неё, я принялся разглядывать склянки с органами. На каждой обнаружилась аккуратная бумажка с моим именем, датой и названием органа. Лишь большим усилием я смог подавить навязчивое желание вздрогнуть. Смотреть вживую на собственные потроха — то ещё удовольствие.

— Пока вы кромсали меня, я долго думал над тем, какую кару вы должны понести за содеянное. И знаете, я понял, что нечто банальное тут не годится. Казнить вас, едва очнувшись? Вроде бы логично, жизнь за жизнь. Но я не настолько злобен, — сказав это, я, само собой, оставил без упоминания тот факт, что ещё мне нужен целитель и воскреситель под боком, даже если не для меня, то на благо города. — Бросить вас в темницу? Вариант ничем не лучше. Стоит горожанам узнать о произошедшем — и вас не спасёт ни сила и статус магистра, ни железная решётка.

Я придвинул к себе склянку с левым лёгким, пристально осматривая его. Я, конечно, не доктор, но на вид выглядит вполне здоровым.

— Кроме того, с вашей смерти я не получу никакой выгоды, кроме морального удовлетворения. Это же касается и пыток.

— Если вам нужно золото… — начала Лион, расценив это как намёк.

— Нужно, — охотно кивнул я. — Но не от вас. Я думаю, вы не так уж сильно привязаны к презренному металлу и, учитывая статус и связи, быстро восполните потери. А какое тогда это наказание? Что до вашего тела… Оно весьма соблазнительно, отрицать не буду, — Лион на это, хоть и слегка, но гордо повела плечами, чтобы подчеркнуть свою грудь. — однако в чём смысл подобной кары, если вы будете получать удовольствие? Нееееет, обычные наказания тут не годятся.

Да, посиделки с Аллегри дали мне время немного остыть и осознать некоторые вещи. Что материальная или телесная месть не даст, ровным счётом, никакого эффекта. Маньячку вроде неё это ни капли не всколыхнёт. А значит, бить надо по чему-то более дорогому, самому ценному для неё. И этим была её одержимость.

— Поэтому я решил

наказать ваш грех. Вашу неуёмную жажду знаний. Истоптать её своими грязными сапогами до такой степени, чтобы даже при малейшем позыве пойти на поводу своих низменных желаний, вы сразу вспомнили, чем закончилась ваша сегодняшняя попытка. Вспомнили, как самые желанные и ценные для вас вещи сгорают дотла!

Подцепив пальцами парящее в клубах газа лёгкое, я резко выудил его наружу и пропустил сквозь орган высоковольтный разряд, мгновенно превративший нежные ткани в обуглившийся скукожившийся ошмёток, упавший на пол кабинета.

Глаза Лион широко распахнулись и она чуть дёрнулась вперёд, но сразу же подавила свой импульс броситься на защиту едва добытого ценнейшего материала для исследований. Глядя на это, я лишь хмыкнул.

— Знаете ли вы, мастер магистр, для чего живым существам нужны лёгкие? — я придвинул склянку со вторым лёгким и задумчиво подцепил его пальцем. — Они позволяют нам дышать. Но знаете ли вы, что есть дыхание в сути своей? Это весьма сложный процесс. Если пояснить совсем кратко, то когда мы вдыхаем воздух, лёгкие поглощают из него особый газ, кислород. Он нужен для окисления и переработки различных веществ, поддерживающих нашу жизнь и развитие. В процессе окисления организм вырабатывает тепло, что греет нас изнутри, а также отходы в виде углекислого газа, который выходит из нас вместе с выдохом. Как-то так.

Лёгкий треск и второй обгорелый ошмёток упал на пол, рассыпая вокруг чёрную пыль.

— Сердце. Хотя оно считается важнейшим органом, его функция в организме, пожалуй, самая простая и незамысловатая. Это насос, что позволяет крови циркулировать по нашему телу и доставлять до каждой живой клетки необходимый ей кислород и другие вещества.

Очередной шмат горелой плоти упал возле стола.

— Почки!..

Я брал один орган за другим, рассказывая всё, что знал об их назначении. И, судя по выражениям на лице Лион и её взгляду, о многом она даже не догадывалась. Что, впрочем, совсем не удивляло, учитывая уровень местной традиционной медицины.

Органов на столе становилось всё меньше, горелых ошмётков под ногами всё больше. А Лион, кажется, приближалась к грани морального срыва. Вытаскивая из колбы очередной орган, я осыпал её свежей порцией неизвестных знаний и загадок. А потом отвешивал звонкую пощёчину, на её глазах уничтожая главную загадку, терзавшую её разум в данный момент. Эльфийка стойко переносила экзекуцию, но по костяшкам сжатых пальцев медленно сочилась кровь. Длинные ногти, впившись в ладони, с каждым уничтоженным органом вонзались в плоть всё глубже и глубже. Но Лион, кажется, даже не знала об этом, глядя на меня с пустой обречённостью и не пытаясь залечить раны, которые наносила сама себе.

Когда мне осталось опустошить одну или две склянки, на глаза попалась лежащая между колбами толстая тетрадь в бежевом переплёте. Та самая, в которую эльфийка делала записи в момент моего прихода. Заинтересовавшись, я взял её в руку и тут Лион сорвалась:

— Нет, молю, только не её! Там важнейшие записи за последние годы! Редчайшие результаты! — бросилась ко мне эльфийка, опасаясь за судьбу записей.

Она остановилась, нервно сжимая руки. Судя по её движениям, поначалу она явно собиралась как-то остановить меня, но так и не решилась на это. Неужели сочетание ауры дайсов с репутацией асани, которая явно обросла за века немыслимыми мифами, способно внушать такой страх и осторожность магу подобного уровня? Это немного обескураживало.