Желание дамы - закон
Шрифт:
– Но Маргарита могла не знать, что муж переоформил на нее все имущество, ведь они не виделись с Кириллом уже несколько дней, – напомнила я Комарову. – К тому же она хотела найти Кирилла, ждала его каждый вечер, не спала по ночам.
– А вот это вы точно подметили. По ночам ей действительно не спалось! Вы не представляете, сколько наглости и коварства в этой женщине...
– Погодите, – остановила я Андрея, – не все сразу. Не перескакивайте с одного на другое. У вас есть что-то определенное насчет позапрошлой ночи? Что означает ваша фраза «по ночам ей действительно не спалось»?
– Да
– И что вы ей ответили?
– Я сказал ей, чтоб она перестала придуриваться.
– Вы не подумали о том, что Маргарите действительно могло быть страшно?
– Глупости все это! – буркнул Андрей. – К тому же я был не один.
– Понятно.
– Это все? Теперь, надеюсь, я могу поехать на работу?
– Как вам будет угодно, – поднимаясь с дивана, сказала я.
В машине я призадумалась. Конечно, доверительного разговора у нас с Комаровым не получилось. И дело даже не в том, что он не уважает женщин, просто Андрей – тяжелый человек. Общение с ним сильно напрягает, и от этого ужасно устаешь. Тем не менее у его суждений есть своя логика. А что, если Комаров прав? Интересно, была ли Маргарита верна Кириллу? Если все же убийство мужа лежит на ее совести, то мотив, скорее всего, следует искать именно в этой плоскости. Хотя и материальную выгоду исключать нельзя. Остаться богатой вдовой лучше вдвойне!
Глава 13
Наташа очень точно описала дорогу, поэтому ее дом, скрытый от людских глаз забором бывшего банно-прачечного комбината, я нашла без особого труда. По пути я заскочила в магазин и купила для дочки домработницы большого плюшевого медведя.
После коттеджа Ветровых и хором Комарова двухэтажное строение с длинным узким коридором и ободранными филенчатыми дверями показалось мне совершенно непригодным для жилья и напомнило барак. Все стены коридора были завешаны вышедшими из употребления вещами. Чего я там только не увидела: проеденные молью пальто, медный таз, сломанные санки, ржавую решетку с окна... почти добралась до нужной двери, когда нечаянно задела плечом корыто. Оно сорвалось с гвоздя, стукнуло меня по голове, ударилось о ближайшую дверь и с неимоверным грохотом рухнуло на пол. От испуга я зажмурила глаза и втянула голову в плечи.
Дверь, в которую «постучалось» корыто, мгновенно открылась, и в коридор выплыла огромных размеров бабища с красным лицом и мокрой тряпкой в руках.
– Кого тут принесло? – гаркнула бабища. – Зачем чужое корыто хватаешь?
– Я не хватаю, оно с гвоздя сорвалось.
– Ага, ноги у него выросли! Сорвалось! Ходят тут всякие, а потом вещи пропадают. Корыто почти новое, в хозяйстве вещь необходимая. Говори, зачем пришла, а то я тебя... – грязная
– Я к Наталье приехала.
Женщина недоверчиво скосила на меня глаза и наконец, по достоинству оценив внешний вид, спросила:
– Хозяйка, что ли, ее?
– Типа того.
– Ну-ну, – кивнула соседка и услужливо ударила по двери домработницы кулачищем: – Наталья, отворяй!
В двери появилась Наташа.
– Вот, говорит, к тебе, – указала на меня бабища.
– Проходите, пожалуйста, – посторонившись, кивнула домработница и впустила меня в маленькую комнату.
Узкая кровать и тахта, вплотную прижатые друг к другу, допотопный трехстворчатый шкаф, швейная машинка на столе... Свободного пространства в комнатке просто не осталось. Все выглядело старым, убогим, обшарпанным. Из-за зашторенных окон в комнате стоял полумрак, отчего она выглядела еще более тоскливой и мрачной.
– Мы можем поговорить на кухне? – тихо спросила Наталья. – Сестра все еще спит.
«Значит, у Наташи не дочь, а сестра», – подумала я.
– Я не сплю, – донеслось из глубины комнаты. – Включите, пожалуйста, свет.
Наталья щелкнула выключателем, и на узкой кровати я увидела худенькую девушку с короткими темными волосами и огромными карими глазами. Ее можно было бы назвать симпатичной, если бы не бледно-серый оттенок кожи и худоба. Девушка была в шерстяной кофте, ноги поверх одеяла прикрыты пледом. Рядом на тумбочке лежали книга, очки и стоял стакан с недопитым чаем.
Что-то в ее лице мне показалось знакомым. Я подошла поближе, протянула руку:
– Татьяна.
– Люда, – невесело улыбнулась девушка.
Плюшевый медведь в моих руках выглядел неуместным подарком, но я все же вручила его Людмиле.
– Спасибо, – поблагодарила она и прижала игрушку к груди.
Тут до меня дошло. Лицо этой девушки я видела на фотографии в квартире Петра Авдеева. Именно она стояла рядом с Ветровым у фонтана. Стало быть, это и есть бывшая однокурсница Маргариты и Ветрова отбила Кирилла у нее?
– У тебя все в порядке? – неожиданно спросила сестру Наташа. – Может, хочешь в туалет?
– Нет, – смутившись, замотала головой Люда. – Если что, я тебе скажу.
Заметив мой интерес, Наталья-хозяйка пояснила:
– Людочка инвалид. У нее парализованы ноги, она не может ходить.
– Не надо, – тихо попросила Людмила.
– Хорошо, дорогая, не буду. Посмотри пока телевизор, а я напою гостью чаем.
Наташа включила телевизор, и на экране появилось изображение.
– Пошли на кухню, там будет спокойнее, – шепнула она мне на ухо.
Следом за домработницей я поспешила в другую комнату.
– Курите? – спросила меня Наталья.
– Бросила.
– А я закурю.
После пары затяжек она продолжила:
– С крыши она сиганула. Несчастная любовь.
И Наталья поведала мне трагическую историю своей младшей сестры.
Их родители покинули грешную землю, когда Наталье исполнилось девятнадцать лет, а маленькой Людочке – восемь. Сначала несчастный случай произошел на стройке с отцом, потом от сердечного приступа умерла мать. Наташе пришлось воспитывать сестру самостоятельно.