Желание на Новый Год
Шрифт:
– До того как принять поражение, человек проходит пять стадий. Первая стадия - гнев. Стадия вторая - отрицание. Третья стадия - переговоры. Стадия четвёртая, самая продолжительная - депрессия. Последняя стадия - принятие.
…
– Габриэль, чертов Габриэль, из своих темных лесов! Как ты мог вот так просто взять и уйти, оставив меня здесь совсем одну?! – красивая девушка со злостью кидала в стену диванные подушки.
…
– Нет, ну, ведь так не может быть, верно? Это все сон и у меня галлюцинации! В конце концов, дроу вообще не существует, как и феев!
…
– Если подумать, то чего я прицепилась к этому Габриэлю? Но… неужели мы не можем остаться? Я согласна его не целовать, даже в кофе плевать не буду, честно-честно! Может, мы будем жить отдельно, но хотя бы видеться? Это же ему не повредит? Правда?
…
– О, Розали, я люблю тебя! – воскликнул актер, из телевизора.
– А я люблю тебя, Габриэль, - девушка крепче обняла подушку и пустилась в протяжные рыдания. – Не уходи, пожалуйста, вернись ко мне… - она бездумно лежала на кровати, совершенно не смотря сериал, и предавалась воспоминаниям.
…
– Ничего не поделаешь, что случилось, то случилось, чему быть, того не миновать. Жизнь не закончилась, нужно идти дальше, не опускать голову и не останавливаться! В мире могут происходить трудности, неурядицы, но самое главное, что мы девушки можем и должны сохранять всегда, это нашу красоту. Немедленно иду сегодня в парикмахерскую!
…
– Переживая боль от потери, человек может только тогда придти в себя. Это называется пять стадий принятия неизбежного. Мужчины и женщины проходят их по-разному. Женщины начинают работать над своей внешностью и ищут мужчину "лучше" того, что был. Они сосредотачиваются на самосовершенствовании. А мужчины... Они теряют интерес к жизни. Или погружаются в свои переживания ещё больше, чем женщины.
…
Красивый мужчина лежал в своей постели и смотрел на все окружающие его вещи бессмысленным взглядом. Когда ел, для него не имело значение, что это было. А после он сидел у окна, скомкивая чистую и иногда исписанную им же бумагу. Был бледным, и казалось, уже не имело значения, что будет с ним потом.
…
– Мистер Отосеэль, а откуда вы знаете об этом? Вы еще никогда не поднимали тему психологии людей на своих занятиях, мы даже не думали, что вы так хороши в этом, - поднял руку один из студентов.
– Хороший вопрос, - кивнул черноволосый парень, на котором, к удивлению был вовсе не спортивный наряд, а деловой костюм, и добавил. – Просто еще никогда мне не удавалась наблюдать это так близко, а сейчас решил поделиться и с вами этим.
– Нам очень понравилось, - воскликнула одна девушка, из учебного потока. – Вы можете, как-нибудь вновь рассказать нам что-то такое?
– Будет зависеть от обстоятельств, - с улыбкой кивнул парень. – Лекция окончена, собирайтесь, а мне нужно к кое-кому наведаться.
…Габриэль…
Я слышал все, что она говорила, мог не слышать, но я хотел. Мне очень хотелось вернуться к ней, ведь она сама просила об этом, но… впервые в своей жизни я почувствовал себя настолько нерешительным. Даже не верится, что я – принц Темных Лесов, не могу даже свою личную жизнь наладить, чего уж говорить о целом государстве? Однако кое-кто смог все поменять одним лишь своим приходом.
– Вижу, ты тут один? – в комнате, прямо из воздуха, появился Ото.
– Разве сам не знаешь? Мы сделали, как ты советовал, разъехались, - я в недоумении смотрел на фея, не понимая, зачем
– Ты таким обвиняющим тоном это говоришь, словно я силой заставил вас жить отдельно, - усмехнулся он, а на столе появилась бутылка красного вина и два бокала на высокой ножке. – Разве это не она тебя об этом попросила?
– Она, и я действительно подавлен, но, несмотря на это пить я с тобой не хочу, - кивнул я на вино и перевел взгляд на фея, который по-прежнему был в спортивном костюме. – Зачем пришел?
– И это так меня встречают? Я тут жизнь их спасать пришел, а они… - он шутливо надулся, но посерьезнев, заговорил. – Скажи, почему ты ее любишь и почему не идешь к ней?
– Потому что… - я заговорил, но замялся, я не знал ответа. – Не иду, потому что боюсь, что она будет не рада, боюсь, что не захочет видеть меня. Боюсь сделать ей больно, если приду. Я трус, да? Но люблю, потому что она дорога мне.
– Вот как… - пробарабанил пальцами по подлокотнику кресла Ото. – Скажи мне, нужна ли людям причина для того чтобы летать или же быть счастливыми? Так почему тебе нужна причина не идти к ней? Не нужна причина или же отговорка. Вы не виделись четыре дня, и времени твоего пребывания на Земле осталось на четыре дня меньше. Вы ничего не можете исправить, тогда почему же вы не можете быть счастливы вместе с тем, что есть? Разве для этого нужна причина?
– Но если мыслить логически… - попробовал вставить я, но был перебит.
– Если мыслить логически, то всякий смысл вовсе пропадает, - припечатал фей. – Уверен, что хочешь дальше продолжать сидеть здесь? Сейчас наступил на этой планете Новый Год, каждый верит в волшебную сказку, не зависимо от возраста или происхождения. Каждый хочет быть хотя бы капельку счастливым. Разве я говорил, что вы не можете видеться или не должны что-то делать? Вы сами выдумали себе эти ограничения. Ты хочешь пойти к ней? Так чего ты ждешь? Иди, и подари не только ей, но и себе ту сказку и жизнь, о которой вы мечтаете. Ты тогда верно сказал, неважно, сколько осталось времени, намного важнее с кем его провести. Послушай самого себя, хоть она и сказала тебе в лицо, что хочет, чтобы ты ушел, ты знаешь, о чем она думает на самом деле. Я все сказал, - он встал с кресла, – надеюсь, это вино ты выпьешь не в одиночестве, - фей растворился в воздухе, как то всегда делал.
Никогда мне еще не промывали так мозги быстро и эффективно, но… в первый раз я был благодарен тому, кто читал мне нотации. Я до последнего продолжал верить, что она сама вернется ко мне, как только ей станет легче, как же глубоко я заблуждался…
…Рита…
Я старалась не думать о том дроу, который жил прямо надо мной. Старалась, но это получалось не всегда, но я была определенно рада, что уже не рыдаю так, как еще вчера вечером.
Я сходила в салон красоты, обновила стрижку, сделала маникюр, навела дома глобальную уборку и могу сказать, жить, как и дышать в доме стало несколько проще, но нельзя так просто выкинуть из головы того, к кому привязался, и я это признавала. Хоть и говорю, что мне стало легче, я старалась не включать телевизор, потому что там как назло показывали они мелодрамы, и пыталась не думать о чем-то подобном. Как послушная девочка звонила маме и бабушка, даже Паше, но никому я не решалась сказать, что теперь одна. Как-то я сама еще до конца свыкнулась с этой мыслью. Однако приход Ото кое-что да изменил в моем сердце, которое до последнего противилось.