Желание зверя
Шрифт:
Когда нервы окрепли, я попыталась дать своему врачу свободу, но он вдруг оказался против. После недолгих препирательств было решено встречаться пару раз в неделю – один на ужин и один на завтрак. Очевидно, Аджун пообещал Джастису какой-то заоблачный гонорар…
Прошло три месяца с переезда. Я пообвыклась в окружающей тишине, тем более она каким-то образом проникла и внутрь. И мне, наконец, стало спокойно. Пару раз я возвращалась в Смиртон на консультации по диссертации, увидеться с матерью и
– Доброе, – послышалось позади. Ну вот как он проскользнул внутрь так, что я не заметила? – Ммм… яичница с кровяной колбасой?
– Доброе, док, – оглянулась я, мазнув взглядом по помятому виду Джастиса. – Или нет? – Он выглядел непривычно уставшим и будто потухшим. – Что с тобой? – насторожилась я.
– Ничего. А что такое? Хвост забыл втянуть?
И он покрутился на месте в поиске несуществующего хвоста.
– Ну да, – закатила я глаза и пошла в гостиную ставить чайник. – Хочешь – можешь поспать на диване…
– Теперь хочу яичницы, – буркнул он позади, и я обернулась.
С ним совершенно точно что-то было не так. Смотрел на меня, как тут не принято говорить, «волком».
– Я тебя достала, да?
– С ума сошла, – разозлился он неожиданно. – Нет.
– Ты Вику видел?
– Я ее часто вижу. – А тут вдруг успокоился, будто я свернула вообще не туда. Но мы же выяснили, что он к ней неровно дышит.
– И что? Нормально все между вами?
– Иногда хочу придушить ее. – И снова стало «горячо», глаза недобро заискрили. Но я не понимала, о чем он.
– Джастис, что случилось?
– Ну почему ты такая умная у меня, а? – обошел он меня на свист чайника и подхватил его с печки. – Чаю?
– Ладно, не мое дело. Рожу как-нибудь без тебя, если что…
– Я тебе рожу, – прорычал устало позади. – Пошли завтракать…
Я уселась за стол, а он начал меня обслуживать, будто это он ждал меня к завтраку.
– Встречаюсь тут кое с кем, – вдруг тихо сообщил, накладывая мне из сковородки.
Наши взгляды встретились на короткий миг, и я отвела свой, пожимая плечами:
– Ну и что?
– Ничего, – глухо прозвучал его голос.
Имел право. И встречаться, и быть недовольным, да и вообще – любым. Он мне ничего не должен. Но… мне вдруг стало зябко. Будто лизнуло забытым холодом, а по спине прошла волна озноба.
Мы позавтракали молча.
– Какие планы? – нарушил он тишину, когда я взялась за чашку.
– Работать, – пожала плечами. – Слушай… а я точно не могу помочь в больнице? Не хотелось бы сидеть тут у Рэма на шее. Честно говоря, я надеялась, что приглашение о работе не будет липовым…
Джастис посмотрел на меня так странно…
– Что? – не выдержала я.
– Поговорю с Викой, –
– Я чувствую себя так, будто и не беременна вообще. Неужели нельзя работать?
– Можно, – улыбнулся он устало.
– Было бы здорово. Не хочу терять квалификацию…
– Ничего ты не потеряешь. Тебе нужен был отпуск.
– Три месяца более чем достаточно. И ты меня излишне жалеешь.
Он снова удостоил долгого взгляда.
– Слушай, иди уже к своей… с кем ты там встречаешься? – усмехнулась я, чувствуя себя все более неуютно.
– Ты предлагала поспать на диване, – подпер он нагло щеку.
– Может, не стоит? Я бы расстроилась, если бы ты… ну, в смысле… – Кровь хлынула к щекам, и я едва не выронила чашку, нервно брякнув ей по блюдцу. – Если бы была на ее месте, а ты бы спал у другой…
– Хочешь меня выгнать?
– Определенно, – посмотрела смело в его глаза. – И ужины с завтраками тоже стоит прекратить…
– А если я не хочу прекращать, – оскалился он.
И снова этот его долгий изматывающий взгляд.
– Не хочу у тебя отнимать время. Ты и так его достаточно потратил на меня. И я очень тебе благодарна… – На этом он закатил глаза, напряженно вздыхая, чем совершенно сбил меня с толку.
– Ешь давай нормально! – усмехнулся, наливая себе новую чашку до краев. – Булочку тоже. А то никакой работы тебе, немочь.
– А ты любишь девушек покрепче? – подчинилась с готовностью. Лишь бы не ворчал. И не уходил.
– Мы не любим за внешность, – серьезно ответил он.
– Ну ты же не всех, с кем спишь, любишь?
– Раньше – нет. Теперь, наверное, постарел, – буравил он меня взглядом, усмехаясь.
– Ну а как ты выбрал эту, с которой встречаешься?
– По запаху, голосу, смеху… И глаза мне ее нравятся, – улыбался все шире, глядя в мои.
– А в кого она превращается?
– В занудную ворчунью временами… но все больше – в милую пушистую зайку… – При этом смотрел на меня так, будто этой зайкой была я.
– Она тоже пума?
– Я как-то не привык завязывать отношения с оборотнями, – вдруг усмехнулся он и опустил глаза в чашку. – Отвык. И человеческие девушки нравятся мне больше…
– Круг сузился. – Людей здесь было немного.
– Не заговаривай мне зубы – ешь!
– Вот разнесет меня на этих булочках!
– Буду тебя катать, – усмехнулся.
– Не очень изящная строчка в твоем резюме, не находишь? – улыбнулась. Но то, что он остался, вернуло утру краски и уют. Оставалось только забыть потом об этом в целях спокойствия, но сейчас я позволял себе эту терапию на полную. И дальше бы послушно ела булочки, если бы не телефонный звонок.