Желанная мишень
Шрифт:
Работа в спецслужбе, особенно на первоначальном ее этапе – в Алжире, научила его многому. Он знал, как прикончить человека голыми руками, мог проделать многокилометровый путь без воды и пищи, умел стойко переносить испепеляющую жару и жестокий холод.
Автоматическим оружием он владел мастерски, так как благодаря своему отцу с детства познал оружие и был прирожденным стрелком. В дирекции он был чемпионом по стрельбе из пистолета.
Его глаз и палец на курке взаимодействовали в абсолютном согласии. Он инстинктивно чувствовал, когда прицел точен, когда цель
– Вы тоже неплохо отстреляли, – с улыбкой на лице произнесла Инесс.
– Спасибо, – буркнул Серж.
– Так вот, глядя на вас, я вспомнила один давний итальянский фильм «Укрощение строптивого» с участием Адриано Челентано. Там главный герой чтобы снять напряжение более чем энергично колол дрова, – залилась громким смехом Инесс.
Теперь наступил черед рассмеяться Сержу. Он вновь восхитился ей, ему всегда нравились девушки с характером, он не мог терпеть сладеньких нимфеток, выстраивающих игривые отношения с мужчинами.
– Ладно, – подобревшим голосом сказал он. – На сегодня хватит занятий. Нас ждет ланч.
– А что будет завтра?
– Завтра у нас физиогномика. Слышала о такой науке?
– У меня о ней лишь отрывочные знания. Я вот, к примеру, могу безошибочно утверждать, что у вас нахальные глаза, которые буквально раздевают девушку и бесстыже шарят по ее обнаженным формам, – закатилась Инесс громким смехом.
Серж удивленно поднял глаза и уставился на Инесс, словно на химеру на крыше собора Парижской богоматери, которая вдруг запела.
– Это ошибочный вывод. Мои глаза, с точки зрения физиогномики, свидетельствуют о критичности моей натуры. Такие глаза, как у меня, часто можно встретить у инспекторов, редакторов, тренеров, ну и, конечно же, сыщиков, – с иронией в голосе заметил он.
– Во как! – изумилась Инесс. – Все оказывается в жизни предопределено. Родился с серыми глазами, значит, будешь сыщиком или инспектором, или что-то в этом роде. – А как быть с моими глазами, они у меня ведь тоже почти серые? – спохватилась она.
– О твоих глазах я расскажу тебе завтра. Сейчас скажу лишь одно, – дело не в цвете твоих глаз.
– А в чём же тогда дело, – не унималась Инесс.
В ответ Серж тяжело засопел: он знал, что невозможно переспорить эту девушку, если она этого не пожелает!
– Дело, прежде всего, в величине глаз и их посадке. А, сейчас давай пойдем, перекусим, – у меня сосет под ложечкой.
– Я не пойду с вами, если вы мне не скажите про мои глаза, – заупрямилась Инесс, выложив свой последний аргумент.
– Обладатель таких глаз как у тебя склонен помыкать другими людьми, – бесстрастно ответил ей Серж.
Инесс остро почувствовала, как у нее возникло желание сесть с ним рядом и дотронуться до него.
– Не обижайтесь на меня, я ведь действительно хочу больше знать о себе.
Лицо Сержа потеплело. Он прищурился и, сделав паузу, сообщил:
– У тебя глаза симметрично посажены. Надеюсь, ты не будешь
– Не буду, – заверила его Инесс.
– Так вот, люди, у которых глаза симметрично посажены, обладают хорошим кругозором, они искренни и справедливы. Такие глаза как у тебя можно встретить у хороших хирургов, экономистов и налоговых инспекторов.
– Ну, теперь, когда ты все знаешь, мы можем ехать на ланч?
– Можем! Но только скажите мне честно, вам часто приходилось работать с мозгами других людей?
– Очень часто.
– И вы во всех случаях добивались нужного результата? – спросила Инесс. – Расскажите хотя бы об одном таком случае.
– Почти в большинстве случаев мне удавалось достичь нужного мне результата. Что касается конкретного случая, то я лучше расскажу тебя одну психологическую притчу, которую ты должна запомнить на всю свою жизнь. Это тебе, несомненно, пригодится. Итак, слушай психологическую притчу от Сержа Беранже:
…Жил был старик в домике, который стоял на зеленой лужайке, – принялся повествовать Серж. – На эту лужайку каждый день приходили дети, которые очень шумно вели себя. Деду же хотелось тишины и покоя, он считал, что имеет на это право. Ибо в молодости он работал на государство, служил во внешней разведке и, в силу этого, изрядно потрепал свою нервную систему.
– Ой, какое интересное начало, – хихикнула Инесс.
– Так вот, решил дед отучить детишек от их походов на любимую лужайку. Но, он не стал для этого кричать из окна: «Эй вы! Убирайтесь отсюда, чтобы я больше вас здесь не видел!». Ведь эффективность подобного приема всем хорошо известна.
Дед поступил по-другому. Он пригласил детей в себе в гости, напоил их чаем, угостил конфетами и обратился к ним с предложением: «Знаете, мне очень нравится, что вы приходите сюда каждый день – шумите, кричите, играете в догонялки. Я все время боюсь, что вы больше не придете, и мне станет скучно без вас. Давайте я буду платить вам каждый день по франку, за то, что вы будете играть на моей лужайке!». Дети, конечно, удивились, но с удовольствием приняли такое выгодное предложение.
Прошло три дня. Каждый вечер дети получали от деда по франку. И вот он снова приглашает их в дом, угощает чаем с конфетами и грустно так говорит: Я тут подсчитал свою пенсию, у меня никак не получается платить вам по франку в день. Выходить только по полфранка…». Дети сморщили носы, грустно вздохнули и согласились играть на лужайке за меньшую плату.
Так прошло ещё три дня. Опять дед зовет детей к себе в дом и еще грустнее прежнего объявляет, что может платить еще меньше – половину прежнего. На что разгневанные дети ответили ему:
– За жалкие гроши можешь сам здесь бегать, кричать и топать, – и навсегда ушли с лужайки.
– Интересная притча. Я её точно запомню, – восторженно отозвалась о притче Инесс.
– Запомни, Инесс, у этой притчи глубокий смысл, который обязательно должен быть в твоей голове.
– А в вашей голове нашлось для него местечко? – смеясь, спросила она его.