Желанная
Шрифт:
Все это напоминало игру. Чем усерднее работал Гарри над отбором кандидатов в мужья, тем более дерзкой становилась потенциальная невеста. Язвительные комментарии Найрин и ее колючие взгляды лишь подстегивали Дейн. Включившись в игру, она стала спокойнее относиться к нравоучениям возлюбленной отца и не перечила ему.
И каждый день она все больше времени проводила вне дома, подальше от душной атмосферы Монтелета, подальше от Найрин, которая все не унималась.
– Кто, спрашиваю тебя, захочет в жены девушку, которая болтается целыми днями неизвестно где и вести себя не умеет? – возмущалась она,
Дейн в ответ на упреки Найрин отвечала так:
– Зачем тебе так волноваться? Ведь это я должна проводить дни в ожидании, пока кому-нибудь не случится нас навестить. Если отец, разумеется, сумеет устроить такого рода визит.
– Вот именно! Тебе надлежит сидеть дома и ждать, – воскликнула Найрин. – Ее никогда не бывает дома, – пожаловалась она Гарри. – Слуги совсем распустились – она забросила хозяйство, а меня они не слушают.
– Им придется научиться слушать ее, – говорила Дейн отцу со злобной усмешкой, – куда им деваться – ведь ты меня гонишь из дома.
Найрин предпочитала общаться с отцом Дейн, а не с самой виновницей ее переживаний.
– Она делает все, чтобы расстроить брак. Она нарочно портит со всеми отношения. Я уже устала потакать ей. Дейн ведет себя недопустимо, Гарри. По отношению к домашним и по отношению к тем, кто мог бы составить ее счастье. Что ты собираешься по этому поводу предпринять?
– Сбыть ее с рук как можно быстрее, – хмуро отвечал Гарри. – Слышишь, ты, юная леди? Я найду тебе дурака без гроша в кармане, который станет мириться с твоими выходками. Тогда узнаешь, чего ты стоишь. А у меня еще будут дочери, которые станут ценить то, что дает им отец.
Найрин вытянулась в струнку и замерла.
– Разумеется, они будут это ценить, Гарри, обещаю тебе, – сказала она, выйдя из оцепенения.
– Прекрасно, – отвечала Дейн. – Я не собираюсь вшиваться здесь в ожидании, пока это случится, дорогой папочка. Прошу меня извинить. Если прекрасный рыцарь на белом коне, который является, чтобы вызволить меня, войдет в эту дверь, я с радостью упаду в его объятия. Но до тех пор мое время принадлежит только мне, и, поскольку Найрин твердо вознамерилась стать хозяйкой Монтелета, по справедливости работать тут должна она. Ты так не думаешь, отец?
– Что ты сказала? – Гарри целиком занимала мысль о том, как Найрин будет носить его детей, и слова дочери пронеслись мимо. – Ты будешь помогать Найрин управляться с прислугой, моя юная леди, столько, сколько я тебе врио это делать. И ты будешь...
– Не буду! Хотелось бы знать, нет ли у тебя какого-нибудь дальнего родственника, к которому я могла бы приехать с визитом лет на двадцать пять. Предпочтительно живущего где-нибудь в Англии или во Франции. Или, может в Канаде?
Гарри едва сдерживался. Список кандидатов в мужья у него уже имелся, и все остальное было лишь вопросом времени. Он должен был действовать не торопясь, с толком и расстановкой. Сначала Найрин пустит в дело свой экзотический шарм, а потом дело довершит умопомрачительная красота Дейн. Гарри оставалось лишь надеяться на то, что последняя будет держать рот на замке, а перспективный жених сосредоточит внимание на красоте невесты и величине приданого.
Все
Дейн не раз задумывалась над тем, как могла позволить Найрин завоевать в доме столь прочные позиции и влиять на отца. Надо быть либо слепой, либо совсем глупой, чтобы допустить такое!
Впрочем, дело ее было проиграно с самого начала: едва Найрин ступила на порог и послала изголодавшемуся по женской ласке Гарри свою коронную улыбочку.
Дейн ничего не могла с этим поделать, не могла предотвратить дальнейшее развитие событий в той же мере, в какой не сумела предотвратить смерть матери. Рано или поздно Гарри женится на своей юной родственнице. Дейн видела этот взгляд в его глазах. Однажды Найрин Драгуне станет хозяйкой – осквернительницей святых для Дейн стен, а сама Дейн будет предусмотрительно удалена подальше, чтобы не быть свидетельницей творящегося здесь греха.
Как это все похоже на сказку: рыцари в латах, тщетно осаждающие замок...
Один рыцарь, верхом на коне, бешено скачет через поля Бонтера, заметный издали, спускается с холма...
– Он там, Бой, – шепнула Дейн на ухо коню и вдруг почувствовала острое возбуждение.
Она не отдавала себе отчета в том, что делает, ощущение обретенной власти, то, что она познала несколько дней назад, успело испариться. Теперь девушка понимала, что тогда навлекла на себя нескончаемые бедствия.
А может, она сама хотела этого? Может, просто ждала подходящего момента?
Может, это из-за него, из-за его ужасной отповеди? Или, возможно, Дейн напрашивалась на неприятности с того самого момента, как завела отношения с Клеем?
Но зачем думать об этом? Клей исчез, а его брат был здесь, и она готова упасть в его объятия.
Разве она не приветствовала его поцелуи?
Не хотела, чтобы он целовал ее еще?
Разве не так?
И не по этой ли причине она сейчас находилась здесь? Не потому ли приезжала сюда каждый день, высматривая его в долине?
Но нет, он всякий раз появлялся и ускользал, словно манил ее за собой.
Он не стал бы...
Дейн вспоминала глаза Флинта, эти черные непроницаемые глаза, исполненные какого-то непонятного чувства. Всякий раз как он смотрел на нее, в них появлялось это выражение.
Разве она не...
Дейн облизнула губы и почувствовала вкус... сахара...
Она не смогла бы...
На сей раз вкус был соленый...
Все семейства в округе знали друг друга. Гарри был уверен, что ни один из подходящих мужей для его дочери не мог быть им позабыт. Если не лично, то понаслышке он знал всех. Он приготовил приглашения всем, кто мог бы составить для Дейн подходящую партию.
Ключом ко всему были деньги, которых у него было в избытке. Его единственным врагом являлось время, а желание владеть безраздельно Найрин грозило выйти из-под контроля. Чем больше она позволяла ему брать, тем сильнее Гарри ее желал. Она умело питала его фантазии подробным описанием того, что могло бы быть между ними при условии, что Дейн не будет жить в отцовском доме.