Желанное сокровище орков
Шрифт:
– Уходите, – сказала я тихо. – Уходите и не возвращайтесь. Я больше не ваша сестра. Мой дом здесь. С теми, кто видит во мне не обузу, а действительно любит.
Лейн кивнул, его плечи поникли, и он повернулся, бросив меч на землю, словно избавляясь от груза.
Торин задержался, его взгляд метнулся к Кирону, который всё ещё держал его, потом ко мне, и я увидела в его глазах боль, смешанную с чем-то новым — пониманием.
Он медленно отступил, жестом приказав остальным следовать за ним. Мужчины из деревни, видя, что их лидеры сдаются, начали отступать, их лица
Орки не преследовали их. Они стояли, опустив оружие, их зелёная и землистая кожа блестела в свете костров, а глаза были полны усталой решимости. Смотрели, как деревенские исчезают в тёмном лесу, растворяясь в ночи, словно тени.
Тишина опустилась на племя, тяжёлая, но очищающая, нарушаемая только треском догорающих костров и шёпотом ветра, что гнал дым в небо.
Рагнар притянул меня к себе, его рука обняла мою талию, и я уткнулась в его широкую грудь, чувствуя, как его тепло успокаивает моё бешено бьющееся сердце. Слёзы текли по моим щекам, горячие и солёные, но я не стыдилась их. Они были не слабостью, а освобождением.
– Ты в порядке? – спросил он с волнением, и я кивнула, прижимаясь к нему сильнее, вдыхая ставший уже родным запах.
Кирон подошёл с другой стороны, его пальцы коснулись моих волос, осторожно убирая их с лица, и я почувствовала, как его прикосновение снимает остатки напряжения.
– Ты была такой храброй, шайра, – прошептал он, и в его золотых глазах была не просто гордость, а глубокая, искренняя любовь. – Говорила об этом месте, как о своем доме...
– Так и есть, – прошептала я, отстраняясь и глядя на них обоих, чувствуя, как их присутствие заполняет пустоту, что жила во мне годами. – Вы дали мне всё, чего у меня никогда не было — семью, любовь, место, где я нужна.
Мила подбежала ко мне, её тёмные волосы растрепались, но глаза сияли облегчением и радостью.
– Эйвери, ты сумасшедшая, но я тобой горжусь! – сказала она, обнимая меня так крепко, что я чуть не задохнулась.
Её тепло, её смех вернули меня к реальности, и я улыбнулась, несмотря на слёзы, чувствуя, как племя, эти люди и орки, становятся частью меня.
Сегодня день нашей свадьбы и ничто не сможет омрачить его или испортить. Не ждать же нам следующего полнолуния?!
– 19-
Все племя собралось у арки, высеченной из древнего камня. Она словно возвышалась над поляной и её резные узоры, переплетения листьев, когтей и звёзд, сияли в отблесках костров, словно оживая под взглядом луны.
Костры пылали ярче, чем когда-либо, их пламя, жадное и живое, танцевало, отражаясь в тёмных водах реки, что текла неподалёку, создавая иллюзию, будто звёзды спустились на землю.
Небо над нами было усыпано мириадами звёзд, их холодный, чистый свет казался благословением, молчаливым одобрением этого момента, который изменил мою жизнь навсегда.
Барабаны били мягкий, торжественный ритм, их глубокий, пульсирующий звук отдавался в моей груди, как второе сердце, соединяя меня с племенем, с землёй,
Я смотрела на лица орков и людей вокруг. Мужчин, чьи глаза сияли гордостью, женщин, чьи улыбки были полны тепла, и детей, чей смех звенел, как колокольчики, пока они бегали между взрослыми.
Они смотрели на меня не как на чужачку, а как на свою. На шайру их вождей. Это чувство принадлежности, такое новое и хрупкое, наполнило меня теплом, которое я не могла описать, но которое ощущала каждой клеточкой тела.
Я шла к арке, мои босые ноги касались прохладных камней, а шёлковое платье, струящееся, как вода, мягко шуршало с каждым шагом. Сердце бешено колотилось не от страха, а от предвкушения, от счастья, которое казалось слишком большим, чтобы поместиться во мне.
Кирон и Рагнар ждали меня у арки, их высокие фигуры были величественными в тёмных туниках. Узоры, вышитые золотыми нитями, поблескивали в свете огня.
Кирон выглядел как воплощение света и мудрости, его лицо светилось любовью, мягкой, но такой мощной, что я чувствовала её даже на расстоянии. Он протянул мне руку, его пальцы были тёплыми, сильными, и когда наши взгляды встретились, он улыбнулся. Той улыбкой, что всегда заставляла меня чувствовать себя невесомой, как будто я могла взлететь.
Рагнар стоял рядом, его тёмные глаза были полны обещания и верности. Он взял мою вторую руку, его ладонь была чуть шершавой, но такой родной, и я знала, что он никогда не отпустит меня и всегда защитит.
Их любовь, такая разная, но такая совершенная в своей гармонии, окутывала меня, как пламя костров, согревая и защищая.
Старейшина племени, орчиха с седыми косами, что спускались до пояса, и мудрыми глазами, в которых отражались годы, начала церемонию.
Её лицо, покрытое морщинами, было строгим, а голос звучал как древняя песня, вплетаясь в ритм барабанов, усиливая его, наполняя воздух магией.
– Кирон, Рагнар, Эйвери, вы стоите под звёздами, чтобы стать единым целым, – нараспев проговорила она, и её слова эхом отозвались в моём сердце. – Кирон, сын человеческой и орчьей крови, ты несёшь мудрость и свет, как река, что питает землю. Рагнар, сын орков, ты несёшь силу и верность, как скала, что стоит вечно. Эйвери, шайра, ты — их сердце, их мост между мирами, их свет во тьме. Клянитесь любить, защищать и быть едиными, пока звёзды сияют над вами.
Кирон заговорил первым. Он смотрел прямо мне в глаза, и я чувствовала, как его слова проникают в мою душу, обещая вечность.
– Я клянусь, Эйвери, быть твоей опорой, твоим светом, твоей радостью. Я буду защищать тебя и наш дом до последнего вздоха, и даже за его пределами, если звёзды позволят.
Голос его дрогнул на последнем слове, и я увидела, как его глаза блестят, не от света костров, а от эмоций, которые он редко показывал.
Рагнар сжал мою руку сильнее, его пальцы дрожали, и я почувствовала, как его сила, обычно такая непоколебимая, смешивается с уязвимостью, которую он открывал только мне.
Его голос был глубоким, но в нём сквозила нежность, от которой моё сердце замирало.