Желейные бобы и ревность
Шрифт:
— Поздравляю, — пищу я. — Но ты не покупал билеты. Как…?
— Я купил сто сорок два билета, глупая, — говорит он.
Моё сердце делает сальто.
— Да?
А ведь ему нужно было купить только один — я написала правильное количество на стикере, который отдала ему.
Он кивает и берёт моё лицо в свои ладони. Его большие пальцы выводят круги на моих щеках, а остальные запутываются в мои волосы на висках.
— Ты не прочитал ту записку, что я тебе дала… — Моё сердце колотится как сумасшедшее.
— Какую записку? — спрашивает он. Его улыбка
— Ту, что ты сунул в карман.
Шон хмурит брови.
— Неважно, — чуть дыша отвечаю я.
Он потратил сто сорок два доллара на поцелуй, который и так принадлежал ему. Невозможно любить его ещё больше.
Шон смотрит мне в глаза, не шевелясь. Он же поцелует меня, да?
— Что собираешься делать?
— Поцеловать свою девушку, — отвечает он, улыбаясь мне.
У меня перехватывает дыхание.
— Но сначала тебе придётся сказать «да». — Он не выпускает меня, а крепко удерживает на месте, заставляя смотреть ему в глаза. — Потому что этот поцелуй не будет разовым.
Я едва могу соображать, а он хочет, чтобы я принимала какие-то обязательства?
— Не будет, — выдыхаю я.
— Ты обещаешь? — Его глаза вглядываются в мои, словно он пытается отыскать там тайны вселенной.
— Клянусь твоей жизнью, — отвечаю я.
Он усмехается.
— Моей жизнью?
Я киваю.
Шон хмурится.
— Разве ты не должна поклясться своей жизнью?
— Моя жизнь ничего не значит, если в ней нет тебя.
Его ладони, обхватывающие моё лицо, начинают дрожать, он закрывает глаза и делает глубокий вдох.
Братья Логана начинают скандировать: «Поцелуй, поцелуй, поцелуй...», и вскоре им вторит вся толпа.
— Тебе лучше поцеловать меня, — говорю я, — или они сойдут с ума.
По моей щеке катится слеза, и Шон, глядя на меня полным нежности и тепла взглядом, стирает её подушечкой своего большого пальца.
Он открывает глаза и наклоняется ближе. Я приподнимаюсь на цыпочки, чтобы достать до него, потому что не в силах ждать даже секунду. Шон останавливается в миллиметре от меня, как тогда, в моей комнате. Он ждёт.
— Ты должна сама сократить дистанцию, — говорит он мне, предоставляя право выбора.
Я падаю в его объятия и прижимаю свои губы к его губам. Шон замирает. Но потом начинает меня целовать. И даже фейерверки ярмарки штата не сравнятся с теми, что сейчас вспыхивают в моей голове. У него нежные, но требовательные губы. Мягкие, но настойчивые. Ласковые, но твёрдые. Склонив голову, он проводит языком по моим губам. Я открываю их для него, из меня вырывается непроизвольный стон. Наши языки сталкиваются, и от его бархатистого прикосновения у меня начинают дрожать коленки. Я переплетаю свой язык с его, и это так правильно — быть с ним. Боже, этот парень умеет целоваться. Он завладевает всеми моими мыслями, вбирая меня в себя и отказываясь отпускать. А я и не хочу, чтобы он меня отпускал. Я хочу лишь целоваться с ним, вечно, не прерываясь даже на то, чтобы сделать глоток воздуха.
Откуда-то издалека до меня доносится
— Нам придётся воспользоваться пожарным шлангом, — говорит ведущий.
Мы с Шоном одновременно открываем глаза. Он прерывает наш французский поцелуй, но потом быстро целует меня несколько раз и только затем отпускает. Я едва стою — ноги словно ватные, — и Шон, усмехнувшись, берёт меня за руку, чтобы я не упала.
— Ты в порядке? — спрашивает он, поддерживая меня за локоть, а потом обнимает меня за плечи.
Я киваю. Нет сил говорить. В голове сплошной туман.
Зрители словно сошли с ума. Шон берёт меня за руку и ведёт к краю сцены. Мне едва удаётся справляться с подгибающимися коленками, но я иду за ним. Логан и его братья хлопают ладонь Шона, а Эмили и Фрайди просто смеются.
— Ну и как оно? — спрашивает Эмили.
Мне не нужно отвечать. Всё написано на моём лице. Я смотрю на Шона, и он мне улыбается. Он всё, что мне нужно. Я не могу представить свою жизнь без него.
— Потрясающе, — признаюсь я.
Шон сжимает меня, его лицо светится. Я, прищурившись, облизываю губы.
— Только почему-то у него вкус маринованных огурчиков.
— Боже мой, — пищит Эмили, — у Логана тоже!
Она бросает на них полный недоумения взгляд.
Шон становится пунцовым. Это наверняка неспроста. И я даже не хочу ничего знать. Но он расскажет мне. Ему этого не избежать.
Шон лезет в карман и достаёт пригоршню желейных бобов, которые тут же отправляет себе в рот. Логан делает то же самое, а потом показывает на рот Шона.
— Чувак, — говорит он, — этот цвет тебе не идёт.
Я снова смотрю на Шона — вокруг его губ размазана моя помада. Я смеюсь. Какой же у меня тогда вид? Шон стирает большими пальцами размазанную помаду с моих губ.
— В следующий раз на мне будет розовый, — шепчу я.
— Мне всё равно, что на тебе, — говорит он. В его взгляде полыхает огонь, и внутри меня всё переворачивается. — Я предпочёл бы, чтобы на тебе вообще ничего не было. — Шон смотрит мне в глаза, страстное желание вспыхивает на его лице. Он быстро целует меня. — Не могу привыкнуть к тому, что теперь можно целовать тебя, когда захочется.
— Кто сказал? — поддразниваю его я.
— Обычно, Лейси, бойфренды так и делают, — говорит он, словно напоминая мне. В моём животе вновь начинают порхать бабочки. Я встаю на цыпочки и притягиваю его к себе. А затем целую, прижимая за затылок, до тех пор, пока мы не начинаем задыхаться и из меня не начинают вырываются стоны.
— Да, — соглашаюсь я. — Бойфренды так и делают.
КОНЕЦ
Читайте продолжение серии «Братья Рид» Тэмми Фолкнер в переводе группы .