Железная пыль
Шрифт:
Боксёр остолбенел, растеряно глянул на сыновей, те стоят мрачные, ситуацию просекли правильно, лучше не дёргаться. Жена Петра мигом возмутилась и с упрёками набросилась на генерала: - Да как же так, вы же не бандиты, я не слепая, по выправке офицеры, а такие вещи говорите.
– Не говорим, мадам, а делаем, уже сделали. Теперь, если вы хотите жить в моём доме, советую придерживаться определённых правил.
Чего-то я не понял, какие правила?
– остолбенел боксёр.
– Тебя кажется Петей звать, - холодно глянул на него Алексей.
Боксёр посмотрел ему в
"Боже мой, кто же они такие?" - с ужасом подумал он, и его голос дрогнул: - Кажется, - ответил он.
– Так вот, Петя, у вас есть подвал?
– Есть, - глаза у боксёра забегали.
– Хороший подвал?
– Да. Сухой, вместительный.
– Там будете жить.
– Чего? Я построил этот дом, да я лучше его сожгу!
– А вот это серьёзно, - тихо произносит генерал, - человек он не адекватный, я вполне допускаю, он может это сделать. Алексей, ты всё понял?
Офицер посмотрел на боксёра, словно волк на ягнёнка: - Пойдём, я растолкую тебе, в чём ты не прав.
– Вот увидите, я сожгу свой дом!
– боксёр ушёл в разнос.
– Петя, да что ты такое говоришь?!
– вскричала его жена.
– Прочь, сука! Была тварью и ею осталась, и дети не мои, выблядки, знаю, ты нагуляла их на стороне!
– Отец!
– опешили братья.
– Да я вас всю жизнь с трудом терпел!
– О, какие сцены, - хохотнул Иван.
– Ну, это и к лучшему, - многозначительно произносит Алексей, делает неуловимое движение, хрустнули шейные позвонки и боксёр повалился на пол, судорожно дёрнул конечностями и замер.
– Что это?!
– ещё не веря в происходящее, спрашивает уже вдова.
– А-а-а!!!
– заорали братья и бросились на офицеров.
– Пацанов не убивать, - отрывисто произносит генерал и отступает в сторону.
Их били очень сильно, жестоко, в кровь, до потери сознания, женщину, что кинулась на помощь своим детям, хорошо приложили к стене, и она в беспамятстве рухнула возле убитого мужа.
– Хватит, - генерал останавливает своих подчинённых. Сурово посмотрел на оцепеневших от ужаса строителей и тихо произносит: - С этого дня военное положение, мои порядки и приказы не обсуждаются, иначе - смерть. Пацаны и их мамаша пока будут жить в подвале, прораб и работяги займут одну из комнат на первом этаже, мы на втором, бомж с нами ... Потапыч, ты только помойся, воняет от тебя как от козла, - усмехаясь, произносит генерал.
– Валентинович, ты животное, - тихо говорит бомж.
– Все мы звери, - благодушно кивает генерал, - но ты веди себя по уму. Понял?
Бомж потупил взгляд, с его лица градом катится пот.
– Потапыч, чего молчишь?
– не отстаёт от него генерал.
– Буду вести себя по уму, - скрипнул зубам бомж.
– Вот теперь ты в нашей команде!
– хлопнул по его плечу генерал.
– Георгий, - обращается он к прорабу, - пацанам сделайте перевязки и отведите в подвал, да присмотри за своими работягами, чтоб они чего не выкинули. А этого ... вынесете на улицу, как распогодится,
Дом оказался на славу. Нижний этаж состоит из пяти комнат, санузел с пластиковой ёмкостью на тонну воды, душевая кабинка, несколько подсобных помещений, общий зал и в центре печь из кирпича, огромный стол на котором брошены керамические ножи, пластмассовые ложки, вилки, тарелки - ничего из металла, предусмотрительным был боксёр. Второй этаж почти близнец первого, только печи нет, но по стене зигзагом идут тепловые трубы. И ещё, что порадовало генерала, на всех этажах установлены светильники из камня, накрытые стеклянными колпаками и трубки от них, уводящие копоть в центральную дымовую шахту.
"Истинный дурак, сколько было потенциала, могли бы нормально сработаться, но ... дурак" - с горечью подумал генерал о боксёре.
Бомж перебрался на второй этаж, занял одну из комнат, что поближе к тепловым трубам, тщательно задвинул в угол мешок с пластиковыми бутылками и, тягостно вздыхая, поплёлся в ванную. Он чётко понял, генерал по какой-то необъяснимой причине к нему расположен, но надо тщательно выполнять его требования, поэтому следует смыть с себя грязь, да и желательно подстричься. Бомж прихватил со стола острейший керамический нож, вздохнул, получится побриться только налысо. Через час из ванной комнаты вышел не бомж, а Юрий Иванович Потапович.
– Ты кто?
– опешил генерал, но тут же его узнал.
– Переродился?
– Как бабочка из куколки, - попытался улыбнуться Юрий Иванович, но получилась гримаса.
– На бабочку не тянешь, больше на лысую гусеницу.
– Пусть будет так, но я уже не бомж.
– Похвально, - без улыбки произносит генерал.
– А как тебя сейчас называть?
– Юрием Ивановичем.
– Все слышали?
– обратился он к офицерам.
– Только так к нему и обращаться.
Вадим пригладил на макушке белый ёжик волос - с недоумением пожал плечами, Алексей, пряча на лисьем лице волчий взгляд - кивнул, Иван мягко улыбнулся, но в глазах зрачки как два прицела.
"Однако, тяжело мне будет с ними" - подумал Юрий Иванович.
Пылевые смерчи ещё некоторое время побуйствовали у дома, и, разбрызгивая огненные искры, ушли в сторону и затерялись во мгле. На некоторое время установилось относительное спокойствие. Серый день постепенно накачался чернотой, и совсем впритык подошла непонятная ночь.
Генерал стоит у открытой двери, пристально смотрит вдаль, по лицу пробегают тени в глазах отражаются отблески далёких молний.
– Я не узнаю эту землю, - прошептал он.
– Юрий Иванович, что скажете?
Потапович почесал бритый череп, как-то непривычно, без волос, как обнажённый, и макушка мёрзнет, кепку бы какую. Он стрельнул взглядом на генерала, ища в его словах некий подвох, но тот абсолютно серьёзен, тогда осторожно произносит: - Конечно, всё изменилось, земля уже другая, опасная.
– А что в ней опасного, холод, непредсказуемость, что?
– Люди.
– Люди? Согласен, мы самые страшные существа на планете, - тяжело выдохнул генерал.
– Поэтому нас и хотят уничтожить.