Железная ярость
Шрифт:
Но смертные, численностью во много раз превосходя три отделения Раукаана, все же продолжали сопротивляться. Дальний край зала ощетинился рядами бронебойных лазпушек, да и ручные лазганы в таком количестве могли нанести серьезный урон. Космодесантникам потребовалось все их мастерство и запредельная ловкость для того, чтобы не сгинуть под плотным потоком вражеского огня.
Морвокс кружился вихрем, атакуя раз за разом, когда на его глазах луч лазпушки ударил в нагрудник брата Маллока. Воина отбросило назад и швырнуло на пол, а из его груди брызнул фонтан крови и разбитого керамита. Уже через мгновение
«Наконец-то, — подумал Морвокс, прорубаясь через целый взвод возопивших смертных. — Достойная нас битва».
Его цель находилась перед ним, в дальнем конце зала. Огромный круг противовзрывных дверей защищал вход в туннели, ведущие в сердце улей-кластера. Стоит только овладеть проходом, и весь Шарден Прим откроется перед ними, готовый к завоеванию. Защитники понимали это не хуже Железных Рук и потому с демоническим рвением и яростью старались отбросить космодесантников назад.
«Это не поможет вам, — пронеслось в мозгу Морвокса, когда он припал на одно колено и выпустил болтерный снаряд в бегущего на него солдата, а затем, развернувшись, вбил в пол еще одного. — Ничто вам больше не поможет».
Внезапно откуда-то сзади раздался оглушительный грохот. Разряды бело-голубой энергии шаровыми молниями разлетелись по залу. Извивающиеся, сотканные из света щупальца десятками обхватывали смертных солдат и с легкостью поднимали в воздух. Люди бились в жуткой агонии и верещали, словно животные, которых вели на убой.
Морвоксу не было нужды оглядываться, чтобы понять, кто присоединился к сражению, но он все же это сделал — еще одна человеческая слабость.
В помещение ворвался клав Прим. С ними был и главный библиарий Телак — весь его полуночно-синий доспех опутывала трескучая паутина энергии. Порожденные варпом молнии ослепительно сверкали, подобно пылающим звездам. Маска библиария ярко светилась, и линзы шлема горели огнем неукротимой мощи.
Подле него в бой шли величайшие воины Раукаана во всем их ужасающем величии. Иманол, сержант-ветеран клава Прим, облаченный в сверкающую терминаторскую броню, походил на одну из боевых машин Механикус. Его подчиненные, увешанные искусными бионическими устройствами поверх черных керамитовых пластин, производили не меньшее впечатление.
Но всех затмевал Арвен Раут. Плитка рассыпалась в пыль под его ногами, а величественный терминаторский доспех окружала искрящаяся электрическая аура. В одной руке он держал силовой топор, в другой штурм-болтер, и в падающем свете линзы его шлема приобретали кровавый оттенок.
Рядом с ним шагал Железный Отец Кхатир, и синее пламя волнами изливалось с его перчаток. Из всех собравшихся в зале Железных Рук лишь Кхатир нарушил боевое безмолвие, и его рев, дополнительно усиленный воксом, низвергал проклятия на головы врагов.
— Шарденские изменники! — гремел властный голос Кхатира, эхом разносясь по залу. — Правосудие снизошло на ваш мир! Сдавайтесь — и смерть искупит ваши грехи! Сопротивляйтесь — и души ваши будут обречены на вечные муки!
Морвокс чувствовал, как его сердце начинает биться все чаще, внимая проповеди Железного Отца. С самого принятия
Сержант вновь сконцентрировался на битве, зная, что ее исход уже предрешен. Против объединенных сил космодесантников у смертных нет ни единого шанса, и очень скоро проход в улей останется беззащитным. А после этого начнется очищение, методичное и беспощадное — блок за блоком, шпиль за шпилем, мануфактория за мануфакторией, пока зараза, поразившая этот мир, не будет искоренена.
— Во славу Мануса, — прошептал Морвокс, чувствуя, как свежая кровь брызжет на его шлем. — Теперь мы дали о себе знать. С этого момента и до самого конца, до самой победы — да будет смерть!
ЧАСТЬ ВТОРАЯ
ПОД ЗЕМЛЕЙ
ГЛАВА ВОСЬМАЯ
Нефата не хотел выглядеть навязчивым и старался слишком пристально не рассматривать стоящую перед ним женщину. Как бы часто ему ни доводилось лично встречать адептов Бога-Машины, удержаться от соблазна внимательно изучить все разнообразие их имплантатов, гадая, какие части их тел настоящие, а какие — аугментические, было почти невозможно.
Инстинкт дурацкий и в высшей степени неучтивый. Нефата прекрасно сознавал это, но ничего не мог с собой поделать.
— Спасибо, что пришли, магос, — поприветствовал он гостью, откинувшись на спинку кресла.
Магос Ис слегка наклонила голову, и алый капюшон съехал еще ниже на лицо. Помещение, в котором они находились, располагалось на верхнем уровне оперативной базы Гвардии в Гелате. Сквозь выпуклые окна открывался прекрасный вид на раскинувшиеся вокруг равнины. Повсюду на базе кипела деятельность — колонны бронетехники, отряды «Часовых» и эскадрильи авиации уходили на фронт. А далеко на северо-западе вырисовывались пылающие очертания Шардена Прим.
— С радостью, лорд-генерал, — ответила магос. — Едва ли я могла ожидать, что вы прибудете на орбиту для встречи, особенно при столь хрупком положении дел.
Нефата жестом указал на стол рядом. Болоф, генеральский мастер-протоколист, накрыл его согласно своим представлениям о том, чего могут ожидать слуги Механикус, — по тарелкам были разложены фрукты, а также стоял графин с марсианской эмревой.
— Приемлемо ли нам будет говорить на готике? Если пожелаете, я могу запросить сервитора-посредника.
Прочитать выражение сокрытого лица Ис не представлялось возможным, но Нефате показалось, что он уловил в тени капюшона металлический отблеск мимолетной улыбки.
— Очень любезно с вашей стороны, но я совершенно счастлива говорить на готике.
Нефата поклонился в знак признательности.
— Я получил сообщение от принцепса Лопи о том, что его титаны готовы к развертыванию, — сказал он. — И я вновь благодарю вас за это. Теперь, когда периметр прорван, их тяжелое вооружение вскоре нам очень понадобится.