Железное золото

Браун Пирс

С неба доносится далекий рев. Это большой пассажирский корабль, устремленный к невидимым звездам, покидает космодром в АМП. Я вытряхиваю в горло последние капли из своей фляги. Лучше бы я никогда не приезжал в Громаду из Гипериона. Лучше бы я отправился в клуб «Жемчужина» и клюнул на наживку какого-нибудь розового. В одном Холидей права: не стоит бередить рану. Но в противном случае будет казаться, что все это не имеет значения. А если это не имеет значения, то и я тоже ничего не значу.

Я вытаскиваю одной рукой датапад, чуть не уронив его за ограду, и запускаю последнее видео. Запись

с камеры наблюдения. Передо мной в воздухе возникает зимний пейзаж. Капли дождя беспорядочно пронзают голограмму. Тригг попал в переплет на мосту по пути к посадочной площадке, выступающей из горного склона, как поднос на руке официанта. Огромная золотая в синих доспехах атакует Тригга, когда тот бежит обратно к Жнецу. Она вонзает клинок ему в грудь, протыкает его насквозь и вскидывает в воздух, словно уличный торговец шашлык. Потом швыряет его с моста. Моя любовь разбивается о камни. Его кровь темнеет на белом снегу.

Я швыряю датапад в пропасть. Слезы и дождь туманят мне глаза. Ограждение скользит под руками – я вдруг обнаруживаю, что карабкаюсь на него. Балансирую на краю, глядя на кары внизу и темноту за ними. Я ощущаю боль, такую же острую, как и десять лет назад, когда Холидей позвонила мне. Я был в офисе страховой компании «Пирей». Тогда, повесив трубку, я не издал ни звука. Просто снял форму, оставил значок и навсегда покинул офис [5] .

Теперь я мог спокойно отпустить эти воспоминания.

5

В романе «Утренняя звезда» Холидей несколько иначе описывает историю Эфраима и Тригга. – Примеч. ред.

Но когда я наклоняюсь вперед, чтобы шагнуть за край, что-то останавливает меня. Рука, вцепившаяся сзади в мой пиджак. Я чувствую, как опора уходит из-под ног, – меня сдергивают с ограждения на тротуар. Падаю на твердый бетон и от болезненного удара не могу вздохнуть. На меня сверху вниз смотрят трое бледнолицых мужчин в черных кожаных плащах и хромированных очках.

– Что за че…

Кулак размером с небольшую собаку отправляет меня в темноту.

15. Лисандр

Из глубин

В кабине Пита умолкает, погрузившись в боевую синхронизацию корабля. Ее отстраненный взгляд устремлен в пространство, а ее разум функционирует как единое целое с корабельным компьютером.

– Лучше начинай думать, как ты хочешь умереть, – говорит мне Кассий, когда я опускаюсь в кресло наблюдателя за Питой. – Один двигатель не работает из-за того, что тебе вздумалось поиграть в Лорна. Это хуже, чем звездная свалка в Лорио.

– Хуже нее нет ничего. – Я смотрю на сенсорные дисплеи и индикацию данных. – Ладно, не важно.

Нас преследуют три корабля. Не сляпанные на скорую руку пиратские корабли, а военные суда. И не имеет значения, что они старые. Их двигатели, похоже, в превосходном состоянии. Пита ведет огонь средней дальности из наших рельсотронов. Не вижу в этом драмы – здесь все дело в дисплеях и показаниях датчиков. Я чувствую знакомую дрожь корабля, когда

заряды вылетают из кассет в магнитные пусковые стержни и мчатся сквозь пространство к нашим преследователям. Сколько еще мы можем сделать выстрелов, пока энергия не иссякнет?

– Может, оторвемся от них в поле астероидов? – спрашиваю я.

– Оно недостаточно плотное, – говорит Кассий.

– Может, сядем куда-нибудь?

– Они слишком близко.

– Может…

– Нет, – отрезает он. – Не можем спрятаться. Не можем бежать. Не можем драться. Черт побери! – Он бьет кулаком по консоли. – Тебе следовало слушаться меня!

– Прости, Кассий.

– Не называй меня по имени. У нас на борту гости.

– Она без сознания.

– А члены экипажа в сознании. Ты хочешь, чтобы кто-нибудь из них попытался заполучить награду центра, пока мы уворачиваемся от аскоманов? – Он качает головой, поражаясь моей глупости.

– Я не собирался стоять в стороне и ждать, пока эти дикари съедят одну из нас.

– Одну из нас…

– Дедушка попытался бы спасти ее.

– Конечно попытался бы. Он выпотрошил бы сотню низших цветов, чтобы уберечь от смерти одну золотую. Сколько сегодня ты убил – дюжину?

Перед моими глазами снова мелькают их лица. Пена на губах от страха. Глаза, широко раскрытые, словно у умирающей лошади. Смертельная бледность.

– Оно того стоило? Ты мог помочь им, – печально роняет Кассий. – Но ты пошел за ней! За одним человеком!

Я принимаю наказание. Оно заслуженно. Но Кассий забудет сегодняшний день. Время размоет его. А со мной такого не случится. Моя память вернет меня к этим кричащим лицам даже на смертном одре. Я увижу их ногти, которые ломаются о сети. Почую запах мочи на палубе. И задумаюсь: скольких можно было бы спасти, будь я более рассудителен? Наш корабль снова содрогается – в него попадает очередной снаряд. Наши кинетические щиты отправляют его рикошетом в космос. Если бы преследователи хотели нас убить, то использовали бы ракеты, но они целятся в наши двигатели.

– Они хотят взять нас живыми, – говорю я.

– Само собой. Они увидели, что мы золотые. Они изнасилуют нас, а потом, когда им это наскучит, убьют.

– И съедят, – добавляю я. – Они каннибалы.

Кассий наверняка уловил нотки страха в моем голосе.

– Как долго двигатели смогут работать на форсаже? – спрашиваю я.

Ответ ясен, но мне также прекрасно известно, что Кассия нужно подтолкнуть.

Тот смотрит на Питу.

– Недолго. Час – может, два. Потом мы превратимся в мертвый металл. Но куда нам лететь на форсаже? До ближайшего астероидного города пять дней пути.

– На окраину.

– На окраину… – повторяет Кассий. – Ты забыл свою фамилию? Забыл мою? – Он понижает голос и оглядывается на коридор. – Твоя бабушка приказала разрушить одну из тамошних лун и их верфи.

– Так говорят.

– Они думают, что я лично растоптал голову Ревуса Раа.

– Аскоманы не станут преследовать нас за границей окраины. Они боятся соваться туда больше, чем мы.

– На то есть причины.

– Вероятность, что хотя бы в шести днях пути от того места, где мы войдем в пространство окраины, окажется военный корабль, ничтожна.