Железные рыцари
Шрифт:
И эти тесты и прочерки продляться практически до выдачи Инвиктусов. И сегодня, после трындежа вулканиста — тоже будет. Интересно, пообедать успею, задумался было я, но тут же отвлёкся — киборг начал нудить про педелей и их связь с учебным процессом.
А я, естественно, вслушиваться. В итоге вышло, что то ли Себ не знал толком, то ли просто меня успокаивал (что вряд ли, но возможно). Дело в том, что в Академии было до чёрта слушателей. Традиционным сроком пребывания, обучения и тренировок — было пять лет. В общем, с учётом пяти лет обучения, даже за вычетом получивших Инвиктус и
И, если именно лекции ещё туда-сюда: то есть аудитории вмещали до тысячи человек. То вот прочие занятия были на десяток-другой человек, не больше, или теряли эффективность. А педель занимался тем, что согласовывал и утрясал график, в идеале — отстаивал интересы своих подопечных и прочее такое. Ну и конфликт с ним оборачивался неприятной стороной: либо мы с ним миримся (что чёрт знает, как делать, да и не хочется если честно). Либо каким-то образом меняем педеля (что хочется, но тоже непонятно как осуществлять). Либо посещаем лекции и тренировки по «остаточному принципу», после тех, кого педели пропедили на занятия.
Ещё был вариант тратить баллы — тут и Себ, и сеть Академии, и вулканист давали данные без расхождений: баллы вполне можно тратить на составление удобного себе графика. Как уж выкручивались преподаватели — чёрт знает, но сама возможность была.
Так что лекция вышла информативной и полезной. Ещё бы вместо вулканиста кто-нибудь поживее был — совсем неплохо бы было. Лучше симпатичная девица какая-нибудь… Ну, впрочем, даже старый дедулька — тоже подошёл бы, лишь бы не занудно гудел.
По окончании лекции народ начал разбредаться. Себ проснулся, получил от меня текстовый файл с лекцией, благодарно кивнул. А после я стал прощаться — мне надо было на эти тесты-обследования.
— Так я с тобой, — почему-то поморщился Себ.
— Так у тебя же этот, родовой «Сотрясатель», — припомнил я. — Если ты меня проводить — спасибо, но справлюсь сам. Я талантливый, — хмыкнул я.
— Талантливый, талантливый, — отстраненно пробормотал граф. — Мне тоже надо на тесты и обследования, — недовольно буркнул он, нахмурившись.
— Не понял, — честно признался я. — Тебе то, с родовым Инвиктусом, это зачем?
— Дела рода… — задрал было нос Себ, запнулся, махнул рукой и продолжил нормально. — Да не повезло мне. А Роду — повезло. Да и мне, но не очень.
— Очень информативно, — покивал я.
— Да-а-а… Ну в общем тайны особой нет, это и так через месяц будет известно.
Так что по пути к месту теста/обследования, куда двигали помимо нас около сотни слушателей, рассказал мне Себ про «везение-невезение».
Так вот, обучение в Академии — дорогущее. И Род, даже большой и богатый не может отправлять каждого ребёнка в Академию. Это при том, что настройка родового Инвиктуса или получение нового — одинаково по деньгам, только время на выслуживание «наследным», после обучения, тратить не надо.
И Род примерно прикидывает, с учётом средств, наличных Инвиктусов, умирающих пилотов, кто из молодёжи идёт в Академию. Ну и проверок детей, времени рождения — «селекционно-евгеническая программа», сообщил Себ, тут же отрезав, что это — совсем тайна, кроме самого наличия этой программы.
И
Ну и сделали запрос Академии, сдавая Сотрясателя, что мол у нас двое. Посадите в него того, кто лучше подойдёт.
Так что и Себастьян и его кузина в подвешенном состоянии. При этом, тесты и обследования им проходить надо, как понятно. Даже увидели эту кузину по дороге к тестировочной (ну, медблоку, наверное). Себ с ней, кстати даже кивком обменялся, но подходить и разговаривать не стал. Что и понятно — даже если они друг другу гадостей не делали, оказались соперниками и проще не общаться. До получения Инвиктуса уж точно, а вот дальше — насколько у обоих мозгов и родственных чувств хватит.
В итоге — оказалось что притопали мы не в медблок, а гибрид полевого лазарета и места соцопроса. По крайней мере — так всё это выглядело. Куча служек, куча комнатушек, со столами, медоборудованием, опросными и симуляционными терминалами. И куча перегородок-комнатушек. Вдобавок, всё это находилось в каком-то танцполе, точнее, наверное, бальной зале. Здоровенная такая, с мозаичным полом, статуями по периметру.
Один из служек на входе бегло просканировал нас, после чего на браскомы пришли маршруты. Довольно занятно, что несмотря на беспорядочное нагромождение огороженных кабинок, не менее пары сотен человек нас — ни очередей, ничего такого. Все при деле, всё направляются в свои кабинки.
Где и вправду были медицинские и психологические обследования, первое время — просвечивания и заборы всяких жидкостей и даже образцов плоти (хоть обезболили и полечили, а не как наш школьный фельдшер!). А вот второе время и до вечера — тесты. Текстовые, симулированные, реакции на критические ситуации — ну там машина летит на старика, ребёнка и собаку. Определится, кого спасать и всякое такое.
В общем муторно выходило, но понятно, что нужно. Но вот с обедом да и ужином — фигушки. До семи вечера все эти тесты длились, ни перекусить. ничего. Так что выбежал я к поджидающему меня Себу с хищным взглядом и урчанием брюха.
— Жрать хочу! — озвучил я, клацая челюстями и, надеюсь, не слишком заметно исходя слюной.
— Я надежда Рода, меня нельзя жрать, — обеспокоился приятель.
— У Рода твоя кузина есть, — припомнил я. — Но вообще — я про столовую.
— Это с чего ты так оголодал-то? — поинтересовался Себ, уже по пути, видимо впечатлённый боевым маршем, выдаваемым моим желудком.
— С пяти утра не жрамши! — возмутился я, подозрительно прищурившись на в натуре графа. — А чего это ты такой сытый?