Шрифт:
Annotation
Гений, миллионер, плейбой, филантроп? Ха!
В глаза меня называли алхимиком, который умеет превращать условный «свинец» в реальное бабло. А за глаза… Упырь, душегуб, подонок… Да плевать! Главное — как следует отплатить одной сволочи. Даже если в процессе самому придётся сдохнуть.
Но долгожданный покой мне так и не достался. Зато есть новое тело, дурная слава и куча родственников, только и мечтающих меня прикончить. Ну и магия, в которую я никогда не верил.
Ничего, двум смертям не
Злобные монстры, отбитая родня и, конечно, красивые девушки — готовьтесь! Никто не устоит перед Максом Воскресенским!
Железный Феникс
Глава 1
Глава 2
Глава 3
Глава 4
Глава 5
Глава 6
Глава 7
Глава 8
Глава 9
Глава 10
Глава 11
Глава 12
Глава 13
Глава 14
Глава 15
Глава 16
Глава 17
Глава 18
Глава 19
Глава 20
Глава 21
Глава 22
Глава 23
Глава 24
Глава 25
Глава 26
Глава 27
Железный Феникс
Глава 1
Чтоб не сказали «помер»
—…Ладно, уговорили! Беру обеих!
Жирная лоснящаяся морда сидящего напротив мужика будто идёт рябью. Где-то под пластами его затянутого в дорогой костюм сала зарождается хриплый смех, почти сразу же переходящий в сдавленный кашель.
Курить меньше надо, кретин. Моложе меня на целых двенадцать лет, а уже явно одной ногой в могиле.
Ладно, с некоторых пор двумя. И здоровье тут совершенно не причём.
Жирдяй наконец прокашливается и жадно присасывается к стакану, на два пальца наполненному янтарной жидкостью. Точно такой же стакан, из которого я отпил чисто из вежливости, стоит рядом со мной.
Все знают, что я сто лет в завязке, поэтому вопросов моё поведение не вызывает.
В нашем деле лишние вопросы вообще чреваты. В лучшем случае возьмут под белы рученьки и популярно объяснят, почему не стоит лезть не в своё дело. В худшем же… Скажем так: бывает по всякому. И просто смерть иногда — самый милосердный вариант.
Только предателей это не касается. Потому что ответственность несут не только они, но и их семья, друзья, любимая собачка.
Как славно, что у меня ни того, ни другого, ни третьего. Особенно собачки.
Жирный доглыкивает своё пойло и по-хозяйски щедро наливает ещё. Хитро грозит мне толстым пальцем с массивной печаткой из белого золота:
— Седина в бороду, бес в ребро? А, Макс?
Загадочно улыбаюсь, предоставляя хозяину думать над ответом самостоятельно. А ответ тут может быть только один: не твоё, пёсий
И вообще — когда уже к делу перейдём, Николаич? Час сидим, а к обсуждению нового заказа так и не перешли. Начинаю думать, что ты реально позвал меня ради выпивки и болтовни о бабах. Помнится, подручные твои трепались, что ты жуть какой занятой, прям на козе не подъедешь. Врали, поди.
Будто подтверждая мои подозрения, Николаич слишком неторопливо обрезает головку сигары. Долго поджигает. Раскуривает. Затем любовно укладывает её в пепельницу и подпирает двойной подбородок едва сцепливающимися ладонями.
Пока он всё это делает, я терпеливо жду. Всё-таки Николаич — мой главный бизнес-партнёр, куда деваться.
И главная мишень.
Совсем недолго осталось.
Слегка меняю положение тела на более удобное. Чувствую, как в кармане требовательно сдвигается зажигалка.
Погоди. Ещё не время.
— У меня для тебя тоже байка имеется, — проникновенно, будто сказку, начинает вдруг жирдяй. А меня как током бьёт: неужто спалили?! Если так, то придётся… — Это лет десять назад произошло… Или одиннадцать? Не помню.
Если это то, о чём я думаю, то двенадцать. Двенадцать лет, три месяца и семнадцать дней.
Смотрит испытующе, пытаясь считать мою реакцию. В ответ добродушно киваю и расслабленно откидываюсь в кресле — продолжай, мол, очень интересно.
Николаич хмыкает и действительно продолжает:
— Так вот. Жил тут как-то один… уважаемый учёный. Исследовал всякую дребедень, то ли физику, то ли биологию. Гранты себе попиливал, кхах.
Химия. Это была химия. Если бы не она, я бы перед тобой сейчас не сидел. А гранты… Было бы что пилить.
Приподнимаю уголки губ в вежливой улыбке. Я уже знаю, к чему всё идёт. Знаю, что шансов отсюда выйти у меня почти нет. Но если уж начал блефовать — доводи до конца. Всё равно терять мне нечего.
— А потом у него чего-то произошло, — ухмыляется Николаич. — То ли с женой, то ли с дочерью. Или с обеими?
Автокатастрофа. Жена, сын, беременная невестка. Вера, Юра, Лиза, Арсений. Как я выяснил после — они не были первыми. Да и последними — тоже.
Против воли моя улыбка застывает, превращаясь в маску. За которой я пытаюсь сдержать рвущиеся наружу эмоции. Ещё чуть-чуть — и вызверюсь оскалом.
Ну уж нет. Так бездарно просрать на финальном этапе тщательно продуманную операцию — да меня в аду даже черти засмеют! И плевать, что их не существует.
— Говорят, учёный после этого спился и через пару лет сдох где-то под забором в луже собственной блевотни, — с удовольствием заканчивает толстяк.
Или это ещё не конец?
Проверим.
Николаич замолкает, чтобы попыхтеть сигарой. А я невзначай достаю из кармана зажигалку. Обычная дешёвка с логотипом сетевого магазина, в котором и была приобретена. Щелчок — и ничего. Видно, газ кончился.