Железный прапор
Шрифт:
Бек был истинным аксакалом группы, прослужив сержантом в Отряде к тому времени восемь(!) лет. Он пришел на службу в «Витязь» еще в 1978-м, когда Отряду, а точнее, роте тогда было всего-то три месяца от роду. Пришел рядовым… Бывший прапорщик, успевший повоевать в Анголе, получить орден Ленина и «потерять» погоны… Они частенько секретничали с Тюленем на этой почве…
– Такое дело… – Бек как настоящий «сын Востока» не торопился. – Баран – он и есть баран. Барана режут… Шашлык, шурпа, самса делать, плов… Мальчиков с детства учат – сначала режь
– Ну, и при чем тут… -…Немусульманин – неверный, тупой баран, не знающий Корана и не понимающий слов пророка Мохаммеда. А что делают с бараном? Режут… Как – сам видел…
– Янныс сыпыс! [70] – прошептал Мирза Безоев. Еще один «ветеран» группы – Бес, адыгеец из Майкопа.
Медведь взглянул на Джигита, а тот только кивнул в подтверждение слов Бека, потупив в землю глаза.
– Та-ак… Ну, в общем, понятно…
– Я надеюсь, – подал голос самый молодой в группе Док, – что к нам, «неверным», это не относится?
70
Не менее грязное адыгейское ругательство.
Они вскочили оба – Бек и Джигит. Причем более горячий, чем его собрат по вере, «князь» успел сорвать с себя камуфляжную куртку и пошел на Дока…
– Ты!.. Мальчик! – громким шепотом проговорил Бек. – Зачем так сказал? Нервы поднял? Зачем горячий кровь трогал? Молодой, да? Глюпый, да? Мы – братья!!! А ты пока и есть молодой, глюпый баран!..
– От-ставить! – рявкнул Игорь, наблюдая за тем, как Кобра и Кабарда удерживают за руки Аслана. – Не хватало мне еще этого!.. В Отряде, после «работы» разберетесь. А кто не поймет – вон из Отряда! Я сказал!..
Медведь посмотрел на спорщиков.
– Миша, ты не прав, – сказал он Доку.
– Ладно… – Док потупил взгляд. – Сдуру я это ляпнул – очень уж красочно с ментами разобрались… Бек, Джигит, Бес, зла не держите, ладно?
– Дурак ты, Миша! – отдышался Аслан. – «Зеленый» еще потому что, хоть и берет надеть успел… Послужишь с наше – такие глупости забудешь. Ладно! Мир, неверный гяур, только больше так не говори – мы все одно дело делаем…
«Князь» протянул свою грубую ладонь навстречу ладони Дока…
Разрядившаяся обстановка принесла облегчение всем. Но только не Медведю.
– Ладно! Закончили с этим… Бек! Что видели, что поняли? Докладывай!
От медлительного «сына Востока» не осталось и следа.
– Уходили на ту сторону, за перевал. Шли толпой, как на прогулке – бокового охранения не было… Что сказать – не знаю! Может, о таких вещах не знают, может, в свою силу уверовали…
– Насчет «не знают» – не уверен. Мамед – кадровый, за Речкой ротой командовал, а там без этого никак, сам знаешь…
– Говорю о том, что видел, – произнес невозмутимый Бек. – Шли стадом…
– Что еще?
– Мамед пугал аул…
– Сержант,
– Стреляли они в «зеленке», но, думаю, трассерами и в небо…
– Что-то нашли?
– Куча пустых автоматных гильз, несколько от ракетницы, и срезанные ветки…
– Всем все ясно? – спросил Игорь.
– Да куда уж… – проговорил Тюлень. – Вызов это, Игорь, чтоб я больше моря не видел!..
– И я так думаю. – Подумать было над чем. – Это значит, что?..
– Ждет он нас и готовится к встрече. – Слон внес свою лепту.
– Нас или кого другого, – почесал лоб Индеец. – Но Мамед готов. И готов не случайно – он эту встречу готовил и всячески на нее «наводил»…
– Правильно, Артур… А для чего? На хрена ему это надо?
– Большим Беком хочет стать, – прорезался Кабарда. – Или еще хуже…
– А что может быть хуже, Каха?
– А вот возьмет и повяжет белую повязку на папаху да в имамы подастся…
На эту фразу реакция была резкой. Бес, Бек и Джигит стали сверлить взглядом Кабарду… Человек, носящий белую повязку на голове, считается святым человеком, хаджи, совершившим хадж, измеряя путь длиной своего тела, к мусульманским святыням, святым местам, в Мекку или Медину, к гробу Всевышнего или его пророка Мохаммеда… Хаджи, по мусульманским законам, стоит над ними – он святой!..
– Так не говори, Каха – это грех… – произнес Бес.
– А вдруг! Кто проверить сможет?
– За всю историю ислама не было ни одного лжехаджи… – проговорил Бек.
– А вдруг! Времена-то какие – все меняется…
– Тогда, если это случится и Мамед объявит себя имамом – я стану христианином или буддистом… – поставил точку в споре Джигит. – Но это – крах всех наших канонов… Ведь это же кто угодно может сказать, что он совершил хадж!.. Тогда не остается ничего святого, ничего, во что можно верить!!!
– А в нас?! – спросил Бандера. – В боевых братьев?!
– А в дружбу?! – озадачился Слон.
– Это совсем другое – это проверенное…
– Значит, в то, что человек хаджи, вы верите на слово? – Вот тут-то в разговор и вступил Медведь.
– Ну-у…
– Да или нет?!
– А кто настолько же свят, что может это проверить или усомниться? – вскипел вдруг Джигит. – Хадж – это великий труд…
– А если в Саудовскую Аравию на самолете слетать да и прикоснуться к святыням – это хадж?
– Любой мусульманин, побывавший в Мекке и прикоснувшийся к могиле Пророка, считается святым хаджи… – произнес озадаченный Бек.
– Вот видите – все очень просто! Нужно только иметь загранпаспорт… Тогда все честно, без обмана…
– Мать твою!.. – не удержался Индеец.
Бес, Бек и Джигит смотрели друг на друга и понимали, что Игорь прав…
– Вот вам и новый «проводник» воли Аллаха… – заключил Игорь. – И что нам со всем этим теперь делать?..
– Слушай, командир, если он это сделал – тогда совсем плохо, – тихо проговорил Бес. – Тогда все меняется…