Железный Шакал
Шрифт:
– Мне нравится ваш акцент, – выпалил Крейк и, чтобы исправить двусмысленный комплимент, добавил: – У нашего бортинженера тоже дрейкский акцент. Кстати, гораздо резче, чем у вас, как у жителей границы с Андусийским нагорьем.
– Муртианин? Интересно, где он мог его набраться?
– Непонятно. И он загадка для окружающих.
Она опять подняла свою кружку.
– Так всегда и бывает, – подытожила она и свистнула бармену. – Адрек! Принесите-ка еще одну бутылку! У меня тут изысканное общество!
Они
Самандра рассказывала о своем детстве. Она выросла в разоренных краях близ границы с Самарлой. У нее был старший брат, с которым она постоянно соревновалась во всем. Он умер от укуса скорпиона. Ее отец, ополченец, дал Самандре суровое воспитание. Он надеялся, что дочь унаследует его специальность. Поэтому она поступила в местное училище ополченцев, но менее чем через год ее забрали вербовщики Рыцарской Академии.
– Я оказалась чуть ли не самой младшей из всех, кого когда-либо принимали туда, – не без гордости сообщила Самандра, – и одной из самых молодых герцогских гвардейцев, получивших посвящение в рыцари.
Мне помогли Аэрумные войны, – мрачно добавила она. – В Центурии может быть только сто человек. Чтобы освободилось место, кто-нибудь должен умереть или уйти. Мы потеряли много народу.
Крейк, в свою очередь, поведал ей о своем детстве, которое он, как сын стального магната, провел в аристократической среде. Его отец мелочно опекал его и при этом держал на расстоянии. Высокомерный старший брат презирал Грайзера, потому что тот совсем не интересовался семейным бизнесом. Крейк вспоминал годы своей учебы в Галмури и разочарование в политике, куда его усиленно толкали. В те годы он открыл для себя демонизм.
Но они не стремились к откровенности. Работа Самандры и учебные методы Рыцарской Академии были засекречены. Крейк не мог открыть ей настоящую причину, приведшую его на «Кэтти Джей». Однажды Грайзер призвал демона, он вырвался и заставил его убить племянницу. Поэтому Крейк создал голема, которого назвал в честь погибшей девочки. Но простая и прямая манера Самандры заворожила Крейка, и он чувствовал себя гораздо свободнее, чем с кем-нибудь другим. Он хотел, чтобы она узнала о нем побольше.
В его прежней жизни встречались женщины, но они принадлежали к аристократии. В юности он не имел дела с людьми из непривилегированных слоев: мужчин он
Самандра же, напротив, отличалась развязностью. Она громко хохотала, а не хихикала. Прямо говорила то, что думала, и пила, как солдат. Несомненно, своей красотой она могла бы расплавить свинец, но для Крейка это было не самым важным. Он подозревал, что влюбился бы в Самандру Бри, даже если бы являлся незрячим.
В конце концов он почти забыл, что ему нужно выполнить задание. Когда они оба изрядно напились и по-свойски перешли на «ты», Самандра заявила:
– А как ваш капитан поживает? Как там его зовут-то, наглеца этого… – Она хлопнула ладонью по столу: – Фрей!
Из Крейка сразу улетучилась вся радость. Он внезапно вспомнил о демоне и о своей цели. Самандра думала, что он пришел по собственному желанию, чтобы увидеть ее. Она ошибалась. У него не хватило бы на это мужества, если бы его не подтолкнули. Он и не предполагал, что будет иметь такой успех. Он не смел надеяться, что целый вечер ее внимание сосредоточится только на нем.
Но свидание жестоко омрачилось обманом. Крейк привык воспринимать себя как благородного человека. А сейчас ему придется поступить против правил. Но он должен так сделать – ради Фрея.
Она заметила, как переменилось его лицо.
– Что, его дела плохи?
– У него есть кое-какие проблемы, – промямлил Крейк. Не дождавшись уточнений, Самандра кивнула.
Он посмотрел в окно. Над городскими зданиями сиял замок эрцгерцога, залитый морем электрического света.
– Хорошо бы побывать во дворце эрцгерцога, – произнес он.
Самандра охотно согласилась сменить тему.
– Не волнуйся, у тебя получится. Ты – воспитанный парень и вообще…
– В покоях, наверное, полно всяких редкостей, сокровищ и картин.
– Ага. Куча всего.
Крейк повернулся к ней и вскинул бровь.
– А что-нибудь новенькое там появилось? – беззаботно спросил он.
– Ну, старинная рухлядь меня не сильно интересует.
Он задумался. Проклятье, как же быть?
– Слушай, а когда что-то приобретают, вещи сразу везут в замок?
– Что конкретно?
– Антиквариат.
– Сперва они попадают к главе гильдии археологов. Ему небось любопытно. А с чего ты вдруг встрепенулся?
– Я интересуюсь искусством, – пробормотал он. Кровь и сопли, как неловко получилось! Оставалось надеяться, что Самандра достаточно пьяна и не заметила его тона. – Значит, рассуждая гипотетически, если глава гильдии археологов приобрел нечто ценное… э-э… где он это хранит?
В глазах Самандры мелькнула тень подозрения. Крейк удивился тому, насколько больно ему стало.