Железный Шакал

Вудинг Крис

– Ладно, – пробормотал Харкинс. – Посмотрим, как ты здесь пролезешь.

Он бросил корабль в пике. Двигатели взревели, и «Файеркроу» снизился к реке, текущей по дну ущелья. «Эрбат» не спешил гнаться за ним. Наверное, йорт замешкался, но потом тоже пошел на снижение. Харкинс выровнял файтер у самой поверхности воды, взметнув за собой двойной фонтан брызг, и помчался к зияющему отверстию выхода. Йорту, который находился выше, туман должен был ухудшить видимость. Джандрю понесся в туннель, вынуждая «Эрбат» не отставать. В последнюю секунду он выпустил воздушные тормоза, включил

фары и оказался внутри.

Второй полет через туннель отличался от первого. Харкинс почувствовал стальное спокойствие. Он будто исчез из реальности и попал в мир, состоящий из черных скал. Он плыл в пузыре электрического света, окруженный бессмысленным грохотом, который многократно усиливало эхо. Его единственная цель – преодолеть хаос и уцелеть.

Он был уверен, что «Эрбат» несется за ним на всех парах. Ему требовалось нажать на гашетку, и с Харкинсом будет покончено. Но, скорее всего, йорт сейчас меньше всего на свете думал о расправе над пилотом.

Джандрю не забыл, где нужно предельно низко прижаться к поверхности воды, и вовремя выполнил маневр. «Эрбат» не последовал его примеру. Когда Харкинс почти добрался до выхода, он услышал удар – наверняка крыло «Эрбата» зацепилось за камень. А потом раздался звук разрывающегося металла, и корабль врезался в стену.

Корабль взорвался, воздушная волна подбросила хвост «Файеркроу». Взметнувшееся пламя потянулось к нему по туннелю. Сквозь облако чадящего пламени Харкинс вырвался на свободу. Вымпелы третьего маркера торжествующе развевались, а с его губ сорвался ликующий возглас.

Пулеметный огонь. Триумф Харкинса обернулся тревогой: дождь расцветился сверкающими трассирующими пулями. Он начал крутить головой, пытаясь отыскать нападающего.

Точнее, соперников. «Нимбус» и «Блэкбёрд», летели бок о бок. «Файеркроу» выскочил из туннеля прямо перед ними.

Конечно, гонщики пустят в ход оружие. Харкинсу предстояло воочию убедиться, насколько он оказался прав в своих предположениях.

Он метнулся вниз, накренил «Файеркроу» и вильнул в сторону, жертвуя скоростью ради того, чтобы уйти из-под огня. Но преследователи палили как сумасшедшие. Пули врезались в борта «Файеркроу» и со свистом рикошетировали от корпуса корабля.

Под таким обстрелом он не сможет долго продержаться. Минута – и с ним разделаются. Они уже догоняли его. А если он выпустит тормоза и пропустит их вперед, то проиграет.

Нет. Или победа, или ничего.

А затем он разглядел то, что нужно. Ущелье, тонкий разрез в горе, отсекавший петлю кривой и ведущий к четвертому маркеру. Узкая щель между скал – отличное место для смертельного трюка.

Губы Харкинса изогнулись в улыбке. На его лице появилось выражение, которое не знал ни один из членов команды «Кэтти Джей». Мрачная уверенность человека, пережившего две войны и бесчисленные жестокие сражения.

Он заложил крутой вираж и устремился к ущелью. Вслед ему последовал пулеметный шквал. Он чувствовал резкие удары по фюзеляжу, слышал, как пули пробивают металл. Речь шла не о скользящих попаданиях – все было крайне серьезно. Но было слишком поздно предпринимать ответные действия. Он положил

«Файеркроу» набок, держа крылья строго вертикально, и надеялся на успех.

Стены ущелья словно сплюснулись. Они находились слишком близко – стоит высунуть руку из кабины, и он коснется одной из них. За спиной пилота что-то скрежетало. Вероятно, какое-то серьезное повреждение во внутренностях «Файеркроу». Только бы корабль не развалился на части! Машина вибрировала и лихорадочно дергалась. Харкинс не отрывал взгляда от длинной полосы тусклого света в дальнем конце ущелья, но не мог выглянуть за его пределы. Однако в нем не было ни капли страха. Он чувствовал лишь текущий момент.

Что же случилось с «Файеркроу»? Внезапно файтер начал крениться. Он справится, еще немного и все…

Вдруг он услышал громкий удар. Стон поврежденного механизма смолк, и крылья «Файеркроу» вернулись в горизонтальное положение. Случись это на миг раньше, он бы не выбрался из ущелья, но сейчас он помчался по последнему отрезку гонки, далеко опережая соперников.

Из пробоины в фюзеляже валил дым. Харкинс терял управление «Файеркроу». Пуля перебила гидравлическую систему, и машина плохо реагировала на движение рукояти управления.

И Харкинс перевоплотился. Он слишком близко подошел к успеху и не мог сдаться. Ничего не имеет значения, даже если крылья корабля охватит огонь.

Слин и толстяк на предельной скорости выходили на прямую. Впереди круто поднималась к финишной черте искореженная земля – мутные водопады и колоссальные скалы.

Он устремился туда.

Столбы и каменные мосты возникали перед ним и стремительно уносились назад. Ливень слепил пилота, сводя мир к набору зеленых и серых пятен. Харкинс полностью слился с файтером.

Его дикие глаза цепко смотрели вперед. Он возбужденно усмехался, широко раскрыв рот. Он знал, что корабль медленно умирает, и противился этому, начиная повороты прежде, чем было необходимо. Постепенно стало казаться, что он приступает к маневрам еще до того, как замечает препятствия. Он летел, как ласточка, проскальзывая мимо смертоносных руин, а потом «Файеркроу» замедлил ход и…

Файтер сотрясся от прицельной пулеметной очереди. Пули выбили металлическую татуировку на фюзеляже и крыльях. Харкинс вздрогнул и завопил, когда фонарь разлетелся в мелкие осколки, поранившие его щеки и простучавшие по защитным очкам. Теперь воющий ветер и хлещущий дождь очутились в его кабине. Они колотили и запугивали Джандрю, обдавая водой окровавленное лицо пилота.

Он не понимал, где находились нападавшие. Да и какая, в общем, разница? Впереди неясно вырисовывался крутой водопад. Он изо всей силы нажал на рукоять управления и дал полный напор аэрума в балластные цистерны. Но корабль с каждым мгновением становился все тяжелее, а по острому, резкому запаху он безошибочно заключил, что цистерны пробиты.

Нос «Файеркроу» неуверенно поднимался, а водопад увеличивался в размерах. Потом что-то сработало, файтер качнулся вверх и пролетел в считаных дюймах над кромкой воды. Дальше был только короткий прямой отрезок и финиш.