Железный Зад
Шрифт:
— Мной не надо рисковать, я сама себя могу защитить.
— От ведьмы себя ты уже защитила.
Владимир усмехнулся, на что Регина обиделась.
— Это была не ведьма, а какая-то сумасшедшая. Позвала к себе, просила чем-то помочь. Я согласилась, а она схватила меня за руку и после этого ничего не помню.
— Так тебе не было страшно?
— Тогда было безумно страшно, а теперь кажется, будто это все мне приснилось. Если бы ты не сидел сейчас передо мной, я бы так и подумала.
И чтобы
— Больно?
— Нет. Но вообще-то это не я сплю.
Дверь открылась и в дом вальяжной походкой вошёл Кешбек. В руках он держал два букетика мяты. Один он подвесил возле плиты, другой показал Владимиру и сунул в карман.
— Я только сейчас сообразил. Мяту ведь тоже можно курить?
— Ох, нет, не начинай! — попытался прервать его Владимир.
Но Кешбек весело прыгнул за стол и достал самокрутку.
— Столько лет потерял! А нужна была всего лишь мята, чтобы избавиться от горечи.
— Брат, возьми сено у Дашки, там какой только травы нет.
— До уровня коровы я пока не опустился.
— А зря, она табак тоже очень уважает.
— Твоя корова курит? — не поняла Регина.
— Нет, просто однажды за ней не уследили и она ворвалась в огород. Кешбек втихую от жены на моем участке сажает табак и другие зелёные радости. Так Дашка сожрала именно его траву. Молоко, конечно же, было испорчено, но у неё долго было хорошее настроение.
— Да-да, настолько, что соседский бык два раза разносил сарай, чтобы примчаться на дикие вопли Дашки, — поддакнул Кешбек. — В тот год я остался без урожая. Стрелял сигареты у туристов как чёрт последний.
— Сам виноват, я говорил, посади перед домом своё зелье.
— Твой Тимоха не доглядел, а я виноват? Не, брат, не надо из меня дурака делать. Для этого у меня хатын есть.
— При чем здесь Тимоха? Он ответственно выполняет работу, а если корова сорвалась…
— Извините, — перебила всех Регина. — А кто такой Тимоха?
— Это домовой, но который живёт в сарае со скотиной.
— Не домовой, а дворовой, — уточнил Владимир. — Тимоха — дух, ухаживает за скотиной. В благодарность забирает часть молока или яиц. А если попросить взбить масло, то и его часть заберёт, но уже побольше. Поэтому масло я стараюсь взбивать сам.
— Чего?
Регина посмеялась и не сразу поняла, что оба не шутят.
— Вы серьёзно?
Владимир кивнул головой.
— Вы видите духов? Они вам помогают взбивать масло?
Увидев, как Владимир опять кивнул, Регина рассмеялась.
— Дурацкие у вас шутки! Вы так всех туристов разводите? Типа деревня, природа, всё настолько свежее и натуральное, что домовые водятся? Очень смешно.
— Никто не шутит. В этом доме живёт домовой Сеня. В вечернее время
Регина нахмурилась.
— Вы что-то курите, да? Поэтому вам гномы мерещатся?
— Какие гномы?
Теперь уже Кешбек ничего не понимал. Он почти кричал, доказывая, что домовые существуют. Но Регина была непреклонна и, в конце концов, сделала вывод, что Кешбек заядлый травокур, а дым от травы влияет и на Владимира, оттого оба ловят галлюцинации.
Владимир ничего ей не ответил и посмотрел в окно. Солнце садилось, пора было совершать вылазку.
Кешбек по взгляду всё понял. Они вылезли из-за стола.
— Мы пойдем, а ты ложись спать. И мясо в холодильник не забудь убрать.
— Я с вами пойду.
— Нет. Завтра ты должна вернуться в целости в лагерь.
— Я хочу знать, чем вы таким занимаетесь, что видите сверхъестественных существ!
— Ничем, — вздохнул Владимир. Он уже начал от неё уставать. — Это вообще не твоё дело. Не веришь и славно. Я не заставляю и не собираюсь тебе ничего доказывать.
— Пока я не увижу собственными глазами, я не отстану.
Кешбек, который был готов удрать, начал раздражаться. Солнце почти село, а они даже не вышли из дома.
— Брат, да возьми ты её. Ничего с ней не случится.
— В себе я уверен, да и в тебе тоже. Хоть и ноги у тебя колесом, но бегаешь ты как заяц. А она? Не дай бог, что случится, когтями зацарапает?
— Ты зря переживаешь. Никому мы не нужны. Давай-ка лучше торопись. Время идёт. Нам ещё крапиву надо надрать.
Глава 4
Это было ужасно. Регине выдали рыбацкие сапоги и шерстяную кофту. Сапоги были громадного размера и мешали ходить. А кофта, насквозь пропахшая табаком, кололась и раздражала. Неприятная, сальная, внешний вид её был ужасен, словно она была сделана из крысиных шкурок.
"Странный этот Кешбек. Всякую дрянь курит и носит на себе", — сердилась про себя Регина, плетясь следом за Владимиром.
Первым шел Кешбек. В руках он держал массивный фонарь, освещавший не только путь, но и слепивший ярким светом сверчков и сов. Офигевшие птицы с громким уханьем срывались с насиженного места и улетали прочь в тьму.
Мужчины были навеселе. Они бодро разговаривали, шутя меж собой, оттого Регине было не так страшно, хотя её со всех сторон окружала тьма. Только чёрный лес и кусты. Ещё мошки, пытавшиеся сесть на лице, добавляли малоприятных ощущений, однако интерес в Регине не угасал.
Хотя совсем недавно Кешбек курил, он снова зажёг сигарету. Выпуская дым, казах случайно направил фонарь в кусты, но затем обратно вернул свет на тропу. Регина оторопела от ужаса. Ей не могло показаться такое.
— Это что?