Железный Зад

Райтерман Лана

— Думаешь, без нас всю работу сделают? Зря, переживаешь. Ещё своей поделятся.

— Нет, там как раз Гузель идёт. Пошли догоним.

Кешбек издал какой-то насмешливый крякающий звук, сорвал травинку, вставил между зубов и поплелся за Владимиром. Он не одобрял его порыв общения, но возможность поржать над очередной неудавшейся попыткой подката всё-таки пересилила. Да и будет о чем с женой вечером посплетничать. И увидев, что Владимир нагнал Гузель, тут же прибавил шаг.

Кешбек развесил уши, и… ничего не услышал. Владимир пытался заговорить с Гузелью, но женщина его хладнокровно игнорировала. Словно он и не плясал вокруг нее. Идущая рядом подруга

бросила ядовитый взгляд на Владимира, но позже поняла настрой Гузель и тоже перестала обращать внимание на прилипчивого мужчину.

Послышались смешки. Кешбек развернул локаторы и понял, что соседи обсуждали Владимира и не с лучшей стороны. Кешбеку это не понравилось. Одно дело, когда он смеялся над другом. И совершенно другое, когда малознакомые люди высмеивали Владимира, да ещё и по-злобному. Мол, совсем дурак оборзел: сначала снюхался с нечистью, а теперь к нормальным людям пристает. И борода у него дурацкая. И совсем больной, раз водку не пьет. Одним словом — ненормальный. И нечего ему цепляться к бедной женщине. Вот только никто не осмелился прямо об этом сказать Владимиру и тем более защитить Гузель. Обидно стало Кешбеку. Он поймал за рукав Владимира и велел подождать. Владимир смотрел на него и не понимал, зачем они ждали, чтобы все люди ушли.

Они поплелись в самом конце. Кешбек отпустил рукав. Он достал из-за уха самокрутку и затянулся.

— Толпа — это дурная сила. Словно буран налетает она, устраивает погром, крушит, ломает и также неожиданно пропадает в никуда. А вылови хоть бы одну овцу из стада и спроси, что двигало этой мракобесиной. И знаешь, что она ответит? "Неее знаааю. Все так делали и я тоже".

— И к чему ты это рассказал?

— К тому, что ты дурак и я дурак. А вместе мы дураки и очень глупые. Дай тебе дуб — ты его сломаешь. А дай нам что-нибудь покрепче…

— Мы это пропьем, — заржал Владимир.

— Да, да! В этом и смысл, — обрадовался Кешбек. — Вместе мы найдем тебе кого-нибудь.

— Чего? Как это кого-нибудь? Мне Гузель нравится, — произнес Владимир и задумался. — Только она почему-то со мной не разговаривает.

— И нужна она тебе? Она же… — Кешбек резко заткнулся и осмотрелся. — У нее же ноги волосатые по ночам.

Владимир заржал.

— Да ну тебя. Я тоже волосатый.

— Брат, найди нормальную. Вечно тебя тянет на всякую чертовщину.

Кешбек плюнул и сердито прибавил шаг. Владимир не понял его разговор. Наверно, Кешбек ревновал. Никак иначе Владимир не мог себе объяснить вмешательство Кешбека в личную жизнь. Стал он припоминать, что Кешбек часто говорил о женщинах, с которыми знакомился Владимир, не самые лестные слова. Одна была толстой, вторая слишком рыжей, третья — просто была подозрительной: красива и умна, а мужа нет. И, что самое интересное, после этого Владимир переставал общаться с ними. Как-то само собой общение сходило на нет. Теперь же Кешбеку не нравилась Гузель. Но Владимир на этот раз решил добиться своего. Эта женщина будет с ним встречаться. И пусть Кешбек не ревнует — Владимир не собирался жениться и пропадать в быту.

Вдруг Кешбек окликнул его и мысль, за которую он зацепился, испарилась.

— Я даже не спросил. Регину-то проводил?

— Ага. Посадил в автобус. Уехала, даже не попрощавшись.

— Плохо. Значит, вернётся.

— Как вернётся?

— А как иначе? Если не попрощалась, значит вернётся.

Владимир хмыкнул. Вроде логично, но на деле выходило по-другому. Регина уехала домой навсегда.

— Тебе бы курить поменьше.

— Я лучше

сдохну, чем откажусь от табака.

— Кстати, о смерти. Сначала я от Адзулы услышал, что Регина умрет из-за своего дара ведьмы, но я не поверил ей. Сегодня об этом же сказал Тимоша. Понимаешь, о чем я говорю?

— Да, пора менять табак. У меня чердак едет от этой хрени. Домовые, русалки, демоны… Сейчас ещё эта девчонка с даром. Нет, я предлагаю сделать перерыв. И экскурсию нахрен в это воскресенье. Шайтан, даже в мечеть захотелось сходить.

— Брат, я серьезно. Мне эта история совсем не нравится. Боюсь, что нам надо помочь Регине.

— Забей, — перебил Кешбек. — Она уехала, сделала так, как сама захотела. Твоей вины здесь нет. За свою шкуру пусть сама переживает.

— Ты как-то груб к ней, — заметил Владимир.

— Да просто она городская, а я деревня. Неуютно мне рядом с ней. Она уехала, и я этому очень рад.

Кешбек все также беззаботно крутил травинкой во рту, а Владимир чувствовал тревогу. Это ему не нравилось. Чутьё его редко когда подводило, а значит, опасности не избежать. Вот только Владимир не представлял, как спасти девушку. Что ему нужно было сделать и у кого просить помощи. Об этом думал Владимир, пока шел на поля, и ощущал себя мышью, загнанной в угол.

В приятную погоду всегда отлично работалось. Дул прохладный ветерок, солнце щадило загорелые спины рабочих и сильно не палило. К обеду Владимир чувствовал приятную усталость. Наконец-то оторвался он от тяпки, выгнул спину и размялся. Сейчас бы закинуть пару кусков мяса в желудок, закусить свежей булкой да запить молоком и жизнь точно бы удалась. И неожиданно его желание сбылось. Под деревом, в прохладной тени, сидел Кешбек и зазывал к себе. Перед ним был накрыт стол, а на столе блюда с дымящейся едой. Повезло Кешбеку. Как за ним ухаживала Бибигуль ни одному мужчине не снилось. Принесла любимому мужу разогретый обед, да ещё так много, что удивительно, как хрупкая женщина могла в руках столько донести. Мировая жена. Как бы ему найти такую же прекрасную женщину.

Кешбек нетерпеливо крикнул, больно медлил Владимир, а обед стыл. Владимир уже представил, как бы он вгрызся в мясо, как вдруг услышал протяжный женский крик. Он был таким долгим и неприятным, что встревожил Владимира. Он обернулся.

По полю бежала девушка. На руках, прижав к себе, она держала младенца. За ней с криками бежала толпа. Владимир смотрел на них и не понимал, как они могли так медленно бежать. Их крики звучали протяжно и низко. Двигались они тоже странно: медленно и плавно. Необычно было наблюдать за ними, тем более что сам-то он двигался нормально. Или ему только показалось.

Владимир хотел поднять руки, но они не слушались. Были тяжёлыми и чужими. Он повернулся, чтобы позвать Кешбека на помощь, но его не было на месте. Он пропал и вместе с ним дерево и горячий обед. Где-то вдалеке за высокими кустами картофеля Владимир увидел толстую черную косу. Это Бибигуль убегала прочь от него. Вот хитрая женщина! Утащила Кешбека втихую, да ещё еду с собой прихватила, негодница!

Владимир уже обернулся обратно к толпе. Все люди с бегущейдевушкойнеслись прямо на него. И опять ему стало тревожно. Что его беспокоило в людях, а может, дело было не в них, а в чем-то другом. Заметил он не сразу, что младенец громко плакал. Хотя должен был быть спокоен у матери на руках. И девушка эта, такая красивая, бежала с огромной улыбкой на лице. Улыбка была очень страной, слишком большой, и обнажала острые зубы.