Железный Зад

Райтерман Лана

— Это все временно, дорогой.

Адзула спрыгнула с креста и оказалась возле Владимира. Ее руки обвили его сзади. Владимир почувствовал их жар и снял с себя. Он отошёл от дьяволицы.

— Пусть временно, но, главное, без тебя.

— Володя, чему ты пытаешься сопротивляться? Ты и я — мы созданы друг для друга. Мы такие же вечные как время, а все остальное будет стёрто, уничтожено и забыто. Я бессмертная, ты непобедим. Мы должны с тобой праздновать победу, а вместо этого спорим на заброшенном кладбище.

Адзула плюнула на землю и попала на могилу бабушки Серафимы. Он почувствовал, как злость

закипела в нем. Он потянул руки к дьяволице, но та исчезла и тут же появилась у него за спиной. Владимир хотел врезать ей, но она, изворотившись, оказалась в его объятиях и поцеловала. Демон обвила его руками и засасывала все сильнее. Владимир ощутил, как его тело начало обмякать. Руки перестали слушаться и легли на талию Адзулы. Губы жадно впились в ее, а язык коснулся ее острого языка.

Дьяволица страстно застонала и Владимир потерял голову. Последнее, что он услышал, это звон цепочки в руке Адзулы.

Глава 9

Отношения с Адзулой возобновились. На свидания Владимир бегал в лес либо на кладбище, где вместе они предавались страсти. У Владимира отныне было всегда хорошее настроение, что заметила Регина и одобрила появление у него подруги. Но однажды, увидев Адзулу в доме, Регина попросила избавиться от нее. Причину враждебного отношения он выяснить не смог, но и противиться воле девушки не стал. Адзула больше не появлялась в их доме, чему дьяволица была недовольна. Владимир порой чувствовал себя меж двух огней, но это придавало остроты отношениям с Адзулой. Она злилась и царапала его сильно, а ему только этого и хотелось.

С появлением Адзулы жизнь Владимира вновь изменилась. Исчезли из нее оборотни, колдуны и мертвяки. Дома играли дети, на кухне хозяйничала Регина и Владимир чувствовал себя спокойно. Кешбек заходил по вечерам, чтобы раздавить дурилик. После разговоров о всякой ерунде они расходились по домам. Владимир стал вспоминать те недавние времена, когда они с Кешбеком точно также проводили время на крыльце его дома, курили и болтали ни о чем. Владимир как тогда выдыхал клубы дыма и мечтательно закрывал глаза.

Кешбек тоже был доволен. Они больше не шарахались по ночам и не искали опасных приключений. Не нужно было переживать за свою задницу. Экскурсии все так же проводись для туристов. В полудурмане они тешили людей победой над нежитью. Деньги водились, покупались всякие безделушки для женщин. Все были счастливы и обеспечены.

Владимир очнулся от счастливой жизни, когда домовой задал ему вопрос:

— Может, чары снять?

— Что? Какие чары? — не понял Владимир.

— Самые обыкновенные. В первый раз тебе это очень помогло.

— Какие чары?

Мозг отказывался понимать слова домового. Даже если Владимир был очарован, он отказывался быть разочарованным. Его устраивала жизнь в ярких красках и он не хотел знать другую.

— Хозяин, я добрый домовой. Я не могу тебя оставить в беде.

— Со мной все отлично. Я прекрасно себя чувствую.

— Кто бы спорил, — проворчал Сема. — Скоро она исчезнет и ты вновь погрузишься в тоску.

Владимир отмахнулся от него. Он ушел в баню, чтобы натопить ее. Но не успел перешагнуть порог, как домовой уже ждал его.

— Хозяин, надо снять чары.

— Да какое тебе дело до этого?

— Без хозяина в доме будет разруха.

А я твой дом оберегаю и не хочу, чтобы из-за тебя я остался без дела.

— Не останешься. Ничего с домом не случится.

— Уже случилось, хозяин.

Владимир посмотрел на домового, потом на дом, но ничего страшного не увидел. Зато почувствовал, как Сема ударил его чем-то тяжёлым по затылку и Владимир упал в предбанник. Сознание он не потерял, но видел себя почему-то со стороны и видение ему совсем не понравилось. Ему показалось, что он лежит в пыли и тело покрыто грязной паутиной. Сема смотрел на него и принялся снимать паутину, распутывая ее нитку за ниткой. Владимир с каждой снятой нитью чувствовал себя лучше. Ему становилось легче дышать и в то же время тяжелее. Откуда-то повеяло сыростью, по телу пробежала дрожь, ему стало холодно. Ему захотелось согреться, но домовой велел подождать. И вот когда он стянул последнюю нить, Владимир вдруг открыл глаза и обнаружил себя на холодном черном алтаре. Вокруг было темно, как ночью, ветер завывал, ломая ветви деревьев, и сверкали молнии в небе. Рядом с алтарем стояли и Адзула, и Регина, и Адель в образе красивого парня. Но Владимир узнал дьявола по коварным черным глазам. К тому же у парня из головы выросли два больших изогнутых рога. Дьяволы приготовились вскрыть Регине руку, чтобы добыть ее кровь для ритуала. Но сверкнула молния и Владимир очнулся второй раз.

Он все так же лежал на полу в предбаннике. Голова ныла от удара. Владимир встал и почувствовал, что ему холодно. Дверь предбанника была открыта и через нее в помещение дул колючий ветер.

— Закрой дверь! Я так никогда пыль не уберу! — раздался ворчливый голос домового.

Владимир послушно закрыл дверь и уставился на Сему.

— Ты чего, хозяин?

— Я чего-то не понял. Лето же было только что.

— Окстись, батюшка, осень на дворе. Давно надо было с тебя снять чары, да только попробуй тебя поймай. Всё кусты метил со своей чертовкой.

— Но солнце светило! Я это точно помню, иначе чего бы я ходил по пояс голый?

— Хозяин, ты всегда был странный. Говорю же, осень наступила! Ладно, хоть штаны на месте, а то я переживал, что оставишь в каких-нибудь кустах.

Сема выгнал Владимира из бани и закрыл за ним дверь. Чувствуя, что не до конца пришел в себя, Владимир медленно пошел к дому, цепляясь взглядом за почерневшую ботву помидорных кустов и вольно гулявших по огороду кур. Солнце скрылось за хмурыми тучами. Вот-вот должен был начаться дождь. Ветер дул нещадно. Железный флюгер на крыше безумно крутился на шпажке. Из-за мерзкой погоды Владимир съежился и прибавил шаг.

Дома было хорошо. Затопленная печь трещала углями и дарила тепло. Регина, как настоящая хозяйка, в фартуке ютилась на кухне у плиты. Она что-то готовила. Ловко орудуя сковородкой правой рукой и железным ковшом левой, она напоминала многорукую богиню. В один миг у крутившегося в ногах чертенка оказалась бутылочка с компотом, а в печку был посажен горшок. Регина вытерла пол со лба, взяла чертенка на руки и присела с ним на диван.

— Теперь можно немного отдохнуть, — сказала она ему.

Но отдохнуть не получилось. Толкнув Владимира, в дом вошёл дворовой с ведром молока на перевес. Он оставил его у входа и, шаркая ногой, любезно пролебезил: