Железо

Лэеккерт Манфред

«Думаю, — ответил Петроний, — такие копья выпускает императорская оружейная фабрика в Тебене. Там изготовляют превосходные шлемы и щиты, но копья и стрелы у них не получаются».

Все работники в таких государственных мастерских, а кроме кузнецов, там были плотники, кожевники, тележники, изготовители луков и др., тоже считались на военной службе и подчинялись военному распорядку. Первоначально только легионам были приданы ремесленники, которые в правах и обязанностях приравнивались к воинам. Но с сооружением оружейных фабрик этот порядок был распространен и на персонал мастерских. Для кузнецов-оружейников позднее были введены дополнительные правила. Во всяком случае «фабричные», как называли кузнецов-оружейников, не могли покинуть свою работу до окончания

срока службы и как воинов их увольняли с почетом и наградами. Став ветеранами, они пользовались теми же правами и привилегиями, что и заслуженные воины. При приеме на службу кузнецов-оружейников клеймили. В кодексе Теодосиана по этому поводу сказано: «Кузнецам-оружейникам на руке выжигается клеймо, то есть видный всем знак того же типа, что и знак, который выжигают рекрутам, чтобы по нему можно было узнать тех, кто уклоняется от кузнечных работ в государственных мастерских, и привлечь к ним укрывающих таковых или их детей, а также тех, кто обманным путем или хитростью поступил на другие работы, чтобы вернуть их по закону».

Государственные оружейные фабрики римлян не были, однако, фабриками в нашем понимании. Это были практически мастерские, в которых трудились сотни ремесленников. Одновременно существовали и небольшие мастерские, например мастерская Квинта Петрония, в которой изготавливали копья без применения какой-либо механизации процессов.

Центурион Шпурий Метелл и начальник мастерской Квинт Петроний окончательно помирились за кувшином доброго сицилийского вина, поблагодарив бракодела из Тебене, подарившего им приятное знакомство и приятный вечер. В одной из стычек севернее Адрианвилла центурион со своим отрядом попал в засаду скоттов и был убит. Погибли все, и даже превосходные копья Петрония не помогли. Неожиданное нападение и превосходящие силы противника сделали свое дело.

О претензиях погибшего центуриона Петроний доложил «primicerius fabrfcae», то есть начальнику всех кузнецов-оружейников императорской фабрики в Аква Салис. По окончании службы в Англии Петроний жил в Риме, а затем в своем поместье на Сицилии.

И сегодня здесь можно увидеть громадные шлаковые отвалы периода римского владычества.

Несколько столетий спустя после описанных событий в Англии закрепились норманны, или, как их еще называют, викинги. В течение многих поколений их набеги не давали покоя народам Западной Европы. Переправляясь через Рейн, они доходили до Кельна и Бонна, во Франции достигали Парижа. В Италии, на Сицилии и в Северной Африке возникали государственные образования норманнов. В то время, как викинги из Норвегии вели войны за Шотландию, а викинги из Дании — за Англию, Исландию и Западную Европу, викинги из Швеции вторглись в Восточную Европу; пройдя новгородские «земли, они спустились по Волге далеко на юг вплоть до Каспийского моря. Согласно старинным русским хроникам, это были варяги племени русов, которые в VIII в. основали Киевскую Русь — первое на Руси государство.

Было бы неверно считать викингов только разбойниками и разрушителями. Безусловно, это были завоеватели, но в то же время они основывали государства; это были разбойники, но они занимались торговлей и ремеслом. Археологические находки свидетельствуют о высоком уровне изделий, производившихся викингами. Особенно внушительны их достижения в кораблестроении. Корабли викингов бороздили многие моря и океаны. В 1880 г. близ Сандефьерда в Норвегии был найден корабль викингов, построенный из дуба. Длина корабля двадцать четыре метра, ширина около пяти метров, осадка примерно один метр. Водоизмещение составляло около тридцати тонн. Ореховая скорлупа по сравнению с современными судами, но на ней пересекали Атлантический океан. Это доказали потомки викингов. Двое из них на судне, построенном по аналогии с древним, пересекли в 1893 г. Атлантику и прибыли на Всемирную выставку в Чикаго. Сегодня считают доказанным, что викинги задолго до Колумба достигли берегов Америки.

В поселении викингов в большом заливе у южного берега Исландии было очень оживленно. К берегу подошли два судна. Их ждали давно. Эйнар с

двумя старшими сыновьями тоже встречал прибывших. Как его дед и отец. Эйнар родился на острове и наследовал большую усадьбу с крепким хозяйством. Придет время, и он передаст ее старшему сыну. Второй сын женится на дочери хозяина соседней усадьбы — сыновей у того не осталось, а старик совсем плох, хотя еще и на ногах, иначе ему нужно было бы отправляться в темное пристанище Нифла. Если человек уже не в состоянии ходить, то он должен сам предать себя смерти, только в этом случае он попадает в Валгаллу.

Эйнар тоже думал о своей смерти и о том, что будет после нее. Он был хорошим хозяином, независимым и свободным. На его подворье работали несвободные батраки и рабы. Его род пользоваться большим уважением, почти таким же, как если бы он был ярлом — князем. Один из его предков и Ингельфур Агнарсон первыми поселились здесь. С жившими на острове ирландско-шотландскими монахами они не церемонились — превращали их в батраков или убивали. Большинство монахов предпочитало смерть, но урон это был небольшой, так как викинги привозили с собой рабов, в основном кельтов. Викинги хорошо знали этот народ, знали их трудолюбие и выносливость, а также и то, что многие его представители владели ремеслами.

Команды выволокли суда на песчаный пологий берег и приступили к разгрузке. Эйнар и его сыновья видели, как на берегу вырастали кипы различных товаров. Среди них были железные топоры и ножи, косы и серпы, плуги и мотыги — и все со стальными лезвиями. Товар был очень ценным, крайне необходимым в хозяйстве. Прошли те времена, когда пахать и убирать урожай приходилось примитивным инвентарем. Но не только эти товары были привезены для продажи. Можно было приобрести и раба, и рабыню. В этот раз привезли много молодых красивых девушек. Высокорослые германки, черноволосые средиземноморские красавицы, ширококостные приземистые финки — всех выстроили в ряд, чтобы покупатели могли оценить их достоинства.

Эйнара рабы не интересовали — ему нужен был инвентарь, и он присматривался к косам, серпам, ножам. Потому подозвал своего раба. Это был кузнец кельтского происхождения. Молодым человеком попал он в плен во время одного из норманнских набегов на ирландское побережье. Жизнь ему сохранили только потому, что он был кузнецом и при набеге врагов на монастырь оказался в кузнице. Здесь его и схватили. Вначале молодого раба отвезли в Данию. Там его купил ярл из Норвегии, который забил его до полусмерти только потому, что он своей расторопностью и смекалкой понравился его жене. Действительно, женщина часто заглядывалась на раба, когда он выходил из кузницы. Одега, так звали кельта, снова продали. У Эйнара ему жилось сносно, обходилось без побоев, и он был почти доволен своей судьбой. Хотя Одег и был рабом, Эйнар дал ему жену, тоже из плененных кельтских девушек.

По указанию Эйнара Одег осмотрел разложенный инвентарь. Товар был хороший, это он понял сразу. Внимательно рассматривал он места сварки и ощупывал острия лезвий, временами переводя взгляд на мечи и ножи. Ему хотелось схватить какой-нибудь меч, вскинуть его высоко над головой, и с размаха опустить на голову врага. Он рисовал себе эту картину так явственно, что слышал хруст разрубаемых костей, различал треск рвущихся сухожилий и видел потоки льющейся крови. Его пальцы судорожно сжались. Но это была только игра воображения. Вокруг шумел торг, стоял звон железа и спокойно размеренно разговаривали степенные покупатели. Посмей Одег только протянуть руку к одному из мечей, его бы убили на месте.

По дороге в усадьбу Эйнара Одег вспомнил о железных мечах. Ведь они были не столько оружием, сколько символом свободного человека. Впервые за годы, проведенные на острове, юноша с неодолимой силой почувствовал тягу к свободе. Эйнар и оба его сына ехали на лошадях, а Одег и еще пятеро батраков шли пешком. Двигались быстро и к вечеру прибыли в усадьбу. В хозяйстве Эйнара было немного железного инвентаря, но умение и мастерство Одега позволяли поддерживать его всегда в отличном состоянии. Косы, серпы и лемехи содержались в образцовом порядке.