Жемчуг цвета крови
Шрифт:
В молодости Лев Георгиевич любил, переодевшись в скромное гражданское, никем не узнанный, всласть погулять в одиночестве по ночным улочкам, пропадая иногда до утра. Тогда как на режимном объекте, к коим, несомненно, относился ливадийский дворец великого князя, таких вольностей ему бы не позволили.
– Располагайся, отдыхай! – произнес великий князь. У него был мягкий, обволакивающий баритон, а доброжелательная улыбка, казалось, была приклеена к его лицу. – На ужин тебя проводят....
А
Адмирал молча кивнул, подхватил тоненький портфель из черной матовой кожи, в котором вмешалось все его командировочное богатство: доклад (в темно-синей папке с грифом «ДСП» – для служебного пользования), пара чистых отутюженных белоснежных рубашек, бритва, зубная щетка, расческа, шампунь… Здесь же хранилось его личное оружие – тридцатизарядный пистолет-пулемет; датчик сопровождения (это устройство обязаны были иметь при себе все госслужащие, занимающие высокие посты), упаковка таблеток от головной боли (сосудистая система адмирала в силу возраста адаптировалась к условиям Умзалы-Екатерины отнюдь не быстро).
Вот, собственно, и весь багаж одного из самых высокопоставленных военачальников Эриданской Империи.
Ужин, по обыкновению, не затянулся.
Трое сыновей великого князя – рослые молодые мужчины, утонченные, как мать, и проницательные, как отец, – буквально через час после начала трапезы, сославшись на завтрашний ранний подъем, дружно покинули великокняжескую чету и их гостя. Лев Прозоров и хозяин дворца посидели еще с полчаса, после чего княгиня, получив незаметный сигнал от мужа, извинилась и заспешила наверх, в свои покои.
Великий князь и адмирал вышли в сад.
– Как тебе мои красавцы? – с плохо скрываемой гордостью спросил Михаил, скользнув взглядом по открытым окнам покоев сыновей, из которых доносился заливистый женский смех. Между тем, как успел заметить командующий Космическими войсками, ни одной незнакомой ему девушки за столом не было.
Великий князь обратил внимание на легкое недоумение, скользнувшее по лицу адмирала, и пожал плечами:
– Это просто фрейлины. Молодые красивые фрейлины. Надо же парням с кем-то набираться опыта, – он чуть заметно усмехнулся. – Не в бордель же идти людям, в чьих жилах течет императорская кровь? Или ты считаешь иначе?
– Я?! – замялся Прозоров. – Я не считаю возможным высказывать свою точку зрения по данному вопросу. А уж те паче – вообще что-то говорить о членах императорской фамилии!
– Это точно! – Ответ гостя пришелся по вкусу хозяину. – Никто не вправе судить о том, как себя вести племянникам Императора! Пути Господни неисповедимы, и кто знает, может, кто-то из этих парней, развлекающихся сейчас в самом великолепном дворце Новой Ливадии, станет
– А что, Их Величество сделал какие-то новое распоряжение, о котором неизвестно пока никому?
Великий князь ничего не ответил. Поморщился, словно у него неожиданно разболелся зуб, и заговорил на совершенно другую тему....
Он задал несколько вопросов насчет недавней успешной операции по уничтожению подводной базы повстанцев, заметив при этом, что уже ходатайствовал перед Императором о награждении Льва Георгиевича одним из высших знаков отличия Эриданской Империи – золотым именным оружием.
Гость скромно поблагодарил. От его внимания не ускользнула резкая перемена в настроении великого князя, когда он спросил о новом решении Императора. Видимо, адмирал случайно задел болезненную для Михаила тему. Однако понять, осмыслить – какую именно, гостю помешал хозяин.
– Завтра, насколько я помню, ты отправляешься в столицу не слишком рано? – спросил князь, буквально буравя Прозорова глазами.
– Нет, не рано. Ближе к полудню....
– У меня есть к тебе личная просьба. Собственно, ради этой просьбы я и пригласил тебя к себе. Мне нужна твоя помощь....
– Я всегда рад служить вам, Ваше Высочество!
– Нисколько в этом не сомневаюсь… Насколько я помню, в твоем флаере четыре места, три из которых свободны?
– Совершенно верно!
– Мог бы ты оказать мне небольшую услугу – взять с собой в столицу одного пассажира?
– Разумеется. Я могу узнать, кто ваш протеже?
– Не сейчас.... Пассажир, точнее – пассажирка, прибудет непосредственно к трапу за пять минут до вылета. Еще есть вопросы?
Тон, с каким была произнесена последняя фраза, не предполагал развития этой темы.
Вопросов у адмирала не возникло.
– Дядя Ленор! Товарищ командир! Посмотрите!
Резкий возглас мальчишки разбудил мужчину, задремавшего было после многочасовой вахты.
"Черт! – подумал он. – Кто бы мог подумать, что находиться в обществе подростка – так утомительно? Этот непоседа вымотал мне уже все нервы. Неужели деду со мной – маленьким – было так же тяжело"?
Протянув руку, он нащупал сифон, плеснул себе на ладонь холодной пресной воды, растер лицо и грудь.
Только потом открыл глаза.
– Слушаю тебя, товарищ юнга! – Не слишком, впрочем, бодро произнёс Ленор, с трудом отрывая взгляд от алого неба Умзалы. Воин знал – там, на их далёкой прародине, Земле небо необычного, голубого цвета. Здесь же, на Умзале, в хорошую погоду небосвод беззастенчиво отсвечивал всеми цветами алого колера....
– Сзади на нас что-то движется! Большое! Скоро подойдет совсем близко!
Конец ознакомительного фрагмента.