Жемчужина гарема

Малек Дорин Оуэнс

Глава 4

– Вам пора идти на прием правосудия, госпожа, – сказала Мемтаз.

– Я не пойду, – ответила Сара, неохотно отрываясь от книги.

– Но вас вызвал паша!

– Можете передать ему, что я умерла.

Мемтаз печально посмотрела на Сару.

– Поймите, у меня будут неприятности, если вы не выполните приказ, госпожа.

– Это шантаж, Мемтаз.

– Почему бы вам не пойти? Вы все равно провели три часа за приготовлениями в хаммане, и вся одежда

уже готова.

– Не напоминай мне про хамман. Враждебных взглядов мне хватит до конца моих дней. Кто та рыжеволосая женщина, которой всегда гладят кожу или делают массаж? Она пронзает меня взглядом каждый раз, когда я там появляюсь.

– Пронзает?

– Ну да, смотрит на меня с ненавистью.

– Это Фатьма, она была любимицей Халида.

Это огорошило Сару.

– Любимицей? Она спала с Халидом?

Мемтаз кивнула:

– За полгода до того, как вы появились. Но, кажется, она ему надоела.

– Значит, их отношения закончились до моего появления здесь?

– Да.

– Тогда почему я стала объектом ее неприязни?

Мемтаз пожала плечами:

– Одно дело выйти из фавора, другое – быть замененной.

– Ее никто не заменял, Мемтаз. Я не ложусь в постель с Халид-шахом.

Мемтаз промолчала.

– Это правда, Мемтаз!

Мемтаз подала Саре тончайшие льняные шальвары.

– Никто этому не поверит, – заметила Мемтаз. – Ведь вы оба молоды и прекрасны. Паша купил вас за большие деньги и сделал своей любимицей. Иначе зачем ему нужно было это делать?

– Может, он хочет обсуждать со мной вопросы международной политики, – сухо ответила Сара.

Мемтаз протянула ей велех – широкую лилового шелка блузку с огромными пышными рукавами. Сара неохотно надела ее и пояс, расшитый серебряными нитями и аметистами.

– Очень красиво, – одобрительно заметила Мемтаз, держа наготове фиолетовый газовый шарф, который надо было надеть как шаль, а потом прикрыть им голову, словно вуалью. Сара накинула шарф на плечи и, смирившись, посмотрела на Мемтаз.

– Теперь я готова? – осведомилась она.

– Как вы хороши в этом наряде, госпожа, – лю6yясь Сарой, ответила Мемтаз.

– Пожалуйста, перестаньте называть меня госпожой. Вы не моя рабыня.

– Нет, я ваша рабыня.

– Тогда я отпускаю вас на свободу.

– Вы не можете меня отпустить. Сделать это может только паша, он приставил меня к вам, чтобы я выполняла все ваши желания.

– Ну хоть называй меня Сарой.

– И это никак не возможно, госпожа…

– В моей стране, Мемтаз, люди не становятся на колени и не лебезят перед другими. Так вот, сделайте мне приятное, перестаньте падать на пол всякий раз, когда я на вас посмотрю…

Мемтаз молча потупилась.

Сара вздохнула, положив свою руку на плечо рабыне.

– Извините меня, Мемтаз. Нехорошо,

что я вымешаю на вас свое раздражение.

– Раздражение?

– Ну да, досаду, недовольство своим положением. Я не желаю видеть Халида. Наша последняя встреча закончилась… плохо. И вот я опять должна прихорашиваться в ответ на новый вызов от повелителя!

– Вы увидите его на людях, госпожа, а не наедине. Слушания открытые. Просто Халид-шах хочет, чтобы вы при этом присутствовали.

– Что происходит на слушаниях?

– Паша творит правосудие.

– А, за такое зрелище можно заплатить немалые деньги, – с горечью пробормотала Сара, протягивая Мемтаз руки, чтобы та надела ей серебряные браслеты.

– Извините? – переспросила Мемтаз.

– Не понимаю, как несправедливый человек может творить правосудие.

– О, вы неправы, пашу считают очень справедливым правителем, и его подданные счастливы, что именно он их хозяин.

Сара только фыркнула, отталкивая руку Мемтаз с серебряной диадемой, которую та пыталась надеть девушке.

– Я не могу надеть такое на себя, Мемтаз, у меня сразу глаза начинают болеть.

– Что такое?

– Да-да, я ничего не вижу. Достаточно, я и так разряжена, как рождественская елка. Пойдемте.

– Что такое «рождественская елка»?

– Дерево, украшенное игрушками и шарами. В моей стране мы рубим их и приносим в наши дома, чтобы отметить праздник.

Мемтаз подняла брови:

– И вы называете странными наши обычаи?

У дверей выжидающе застыли два евнуха.

– Пора, – сказала Мемтаз.

Сара быстро оглядела роскошные покои. Отведенные для икбал помещения по убранству немного уступали апартаментам Косем. Конечно, у Сары не было такой богатой коллекции драгоценностей и одежды, которые переполняли комнаты валиде пашаны, но во всех остальных отношениях их жилища были похожи. Тут тоже было много зеркал, позолоченной мебели и цветных ковров.

Сара устало отвела взгляд.

Да, она чувствовала себя птицей в позолоченной клетке.

– Я готова, – объявила она, и евнухи расступились, давая ей пройти.

Халид вошел в тронный зал в конце процессии должностных лиц своего владения и сразу же увидел, что Сары не было. Место рядом с Косем пустовало.

Халид прошествовал по огромному ковру с райскими птицами, застилавшему пол из розового мрамора, и поднялся по красной ковровой дорожке к трону из темно-красного дерева с замысловатой резьбой и раскрашенному золотом и лазурью. Халид повернулся лицом к присутствующим, и все как один, сложив руки на поясе, склонили головы в низком поклоне. Подождав, пока все выпрямятся, паша величественно уселся, протянув руку к писцу, который тут же вручил ему список дел, представленных к рассмотрению.