Жемчужина пустыни
Шрифт:
Если хорошо, то хорошо… Оргазм накатил как мощное разрушительное цунами, по телу пронеслась судорога, я выгнулась дугой и протяжно застонала:
— Саи-и-д… — произнесла на выдохе, блаженно прикрыв веки на доли секунд.
Он выпрямился.
— Невыносимо прекрасна… такая сладкая, вкусная… — окинул хищным взглядом. — Хочешь продолжения, моя жемчужина… — это был не вопрос, да и ответ ему не требуется.
Тут же ворвался в меня, растягивая собой на всю длину и заполняя ноющую пустоту внутри…
И мы сплелись в ритмичном танце.
А
Ангелина, терзаемая гнилым отчаянием и ядовитой тревогой за дочь, больше не могла сидеть, сложа руки и ничего не делать. Всё это погружает в состояние панического ужаса…
Прошла неделя с момента разговора с Владимиром, а результата всё ещё нет. И пусть он сказал, что решит проблему в кратчайшие сроки и привезёт Диану, даже накидал примерный план действий, не забыв предупредить, чтоб не вмешивалась, она всё же обратилась к своему брату — позвонила ему и попросила приехать.
Ожидание выматывает, лишая сил. Промедление — смерти подобно. Готова сама отправиться в Катар, но прежде ей необходимо проконсультироваться, посоветоваться, заручиться помощью и всесторонней поддержкой — уж кто-то, а полковник ФСБ знает, как поступают в разных случаях и нужные связи имеются.
«Бедная моя девочка… Как ты справляешься? Что с тобой происходит? Я вытащу тебя из этого ада!» — Ангелина, не переставая, думает о дочери. Потеряла покой, бессонница стала неотъемлемой спутницей по ночам, за считанные дни женщина осунулась, превратившись в собственную тень.
Она мечется по комнате: то присядет, то снова встанет… Периодически подбегает к окну, высматривая машину брата.
От тягостных мыслей отвлёк звонок домофона.
А спустя пару минут, в квартиру вошёл Борис Евгеньевич.
Они прошли на кухню.
И, не теряя времени, Ангелина подробно рассказала, в какую беду попала Диана и кто к этому причастен, на что получила логичный вопрос:
— Почему раньше молчала?! — мужчина разозлился. — Мою крестницу похитили с целью сексуального рабства, удерживают насильно, а ты только сейчас об этом говоришь?!! Геля, как так?
Что тут ответить… Надеялась на лучшее, пока терпение не кончилось.
Женщина расплакалась — до икоты и рваных судорожных вдохов. Это немного отрезвило Бориса. Он обнял сестру, стараясь успокоить её, и пообещал поднять всех на уши.
Незамедлительно!
Глава 39
Накопленная за весь день усталость разморила меня и, удобно устроившись на широкой груди Саида, я незаметно для себя задремала, под убаюкивающие ритмичные удары его сильного сердца и ласковые поглаживания по волосам.
…Проснулась от нежных поцелуев, покрывающих моё лицо. По ощущениям спала от силы полчаса.
Открыв глаза, наткнулась на улыбающийся взгляд Саида. Он навис надо мной сверху. И сначала подумала, что разбудил, желая продолжить, а потом услышала, как в спальню настойчиво стучатся — видимо, что-то срочное.
— Не
Я села, завернувшись в простыню.
Тем временем Саид открыл дверь.
— Господин… — донёсся учтивый голос слуги.
— Что случилось, Расим?
— Приехали ваши родители, — сообщил тот.
«Они ведь послезавтра собирались приехать, насколько знаю».
— Родители… — он тоже удивился, судя по растерянному голосу.
— Да, господин Мухаммад ожидает вас в гостиной, а госпожа Ирам пошла к вашей первой жене.
— Передай моему отцу, что я сейчас подойду. Подготовь спальни и накрой на стол на террасе, женщинам и детям — в комнате Халимы, для них в первую очередь.
— Будет сделано.
Как только слуга ушёл, я встала с кровати.
Почему-то Саид выглядит озадаченным и как будто даже расстроен (интересно, чем?). Прислонился спиной к двери, хмурится и о чём-то усиленно думает.
Я приблизилась к нему.
— Всё в порядке? — осторожно прикоснулась к его плечу.
— Надеюсь… — уклончиво ответил, вздохнув. На меня не смотрит. — Оденься, Диана. Отведу тебя к Халиме, познакомишься с моей матерью. И огромная просьба: прояви уважение, внимание, тактичность — не перебивай, не спорь, выбирай выражения, когда она будет спрашивать что-либо, а вопросы у неё возникнут…
«Об этом мог не просить».
Если честно, я разволновалась перед встречей с матерью Саида. Не то что бы мне важно произвести приятное впечатление, но всё же не хочется «упасть лицом в грязь». Хотя думать об этом странно…
— Сынок! — женщина радостно воскликнула, стоило нам войти в спальню Халимы.
«Сынок… там мило…» — для мам их дети навсегда остаются детьми, сколько бы лет им ни было.
Саид обнял мать и поцеловал в лоб. Наблюдать столь тёплые нежные отношения приятно.
«Всё бы отдала за возможность увидеть свою маму…».
— Значит, это и есть твоя невеста, — она переключила всё внимание на меня.
Подошла. Рассматривает с интересом.
Я же стараюсь не слишком явно изучать её… Выглядит женщина довольно молодо на фоне взрослого сына, на вид не больше пятидесяти лет. Симпатичная, яркая, ухоженная, статная. Совсем не похожа на арабку: глаза золотисто-карие, оттенка янтаря, кожа не очень смуглая, да и черты лица утончённые, ближе к европейским (теперь ясно, почему Саид имеет такую внешность, в результате смешения кровей). И кто она по национальности? Возраст тоже интересует.