Жемчужина темного дракона
Шрифт:
— Коралина, расслабься, тебя же не насиловать собрались, — не выдержал Луинар, закатывая свои красивые глаза и раздражая лишь сильнее. — Как ты в первую брачную ночь будешь предаваться любви-то? Бедный мой брат, мне его даже жаль.
Я знала, чего добивался император, но легче от этого не становилось. Наоборот, пусть я злилась и становилась сильнее и агрессивнее, в первую очередь после таких слов мне хотелось дать дракону промеж глаз. Или не глаз.
— Я расслаблена, просто, знаешь ли, мало приятного, когда тебя снова
— Успокойся и не обращай внимание на императора, — сказал совершенно спокойным голосом Муран и положил руки мне на плечи, заглядывая прямо в глаза и заставляя действительно успокоиться. — Я буду деликатен и настоящим джентльменом. Это наш единственный шанс найти господина и ту недобитую птицу, — буркнул василиск, и я непроизвольно кивнула.
Он прав, если я продолжу, то мы ничего не добьемся.
— Хорошо, кусай, — скомандовала я, закрывая глаза и полностью отдаваясь в руки Мурана и Гая. В конце концов, они умели работать с ментальной магией и телепатия у них в крови. Я в этом плане настолько не разбиралась, что лучше лишний раз и не лезть, только хуже сделаю.
Боли от самого укуса не было, боль пришла позже, когда в мою кровь попал яд, разрушающий защиту от метки. Сила кольца вспыхнула на моем пальце, разлилась лавой под кожей, заставляя выгнуться и застонать. Мне хотелось кричать и биться в конвульсиях, я ощущала, словно мои внутренности пылали и грозили расплавиться, оставляя после себя лишь разноцветную, грязную лужу.
Мой мозг плавился, сердце так быстро билось в груди, будто пыталось выбраться наружу и унестись вдаль, а парни в это время копошились в моей голове. Но мне на это было уже плевать.
Боль затмила все.
Не уверена, что кричала или не кричала, но мысленно я уже сорвала себе голос, а кольцо на пальце не защищало, а лишь усиливало все ощущения, заставляя трястись и вертеться в сильных руках Мурана.
Я не видела перед собой ничего, кроме кровавой пелены, медленно перетекающей в непроглядную тьму. Меня выгибало и скручивало с каждой секундой все сильнее и словно инстинктивно я проскользнула в голову Эгана, следом за Гаем, даже сама того не понимая. Я видела наказания, видела боль, кровь и ужас, которые сеял вокруг себя Эган. Он уничтожал все прекрасное и светлое, он плавил все, превращая окружение и окружающих лишь в бледные, подопытные и послушные копии. Эган был неумолим в своем стремлении покорить весь мир. Его тщеславие и раздутое эго вели его, как мать и отец ведут своего ребенка, вот только в конце была лишь разруха и одиночество.
Я увидела страдания десятков, сотен, тысяч. Я видела, как он упился своей силой и властью и лишь в последнем воспоминании, я увидела Расона. Мой любимый мужчина стоял на коленях, скованный и порабощенный. Его лицо было скрыто железной маской, но я видела ручейки крови на обнаженной груди и руках, которые собирались возле мускулистых ног, образуя большую лужицу.
— РАС! — закричала я, не имея сил больше выносить происходящее и мужчин от меня просто откинуло какой-то магической волной. Гай успел сгруппироваться и приземлиться на ноги, в то время как Муран врезался в Луинара, который и поймал василиска, правда за шкирку, как нашкодившего кота. — Рас. Рас. Рас, — шептала я словно умалишенная, падая на колени и раскачиваясь из стороны в сторону. — Рас. Рас.
— Что произошло? — накинулся на Мурана Лу, для надежности того еще и встряхивая. — Что вы увидели? Что с Коралиной? Отвечайте, мать вашу за ногу! — рявкнул на присутствующих дракон, а я продолжала шептать имя своего любимого, видя перед глазами лишь его измученный, истерзанный образ.
— Не знаю, как, но Коралина отправилась вслед за Гаем в голову Эгана. Этот… — Муран стиснул челюсть, вырвавшись из рук Луинара, подошел ко мне и помог подняться.
— Рас. Рас. Рас.
— Он сковал господина. Не знаю, было ли это правдой или просто очередной манипуляцией Эгана, но Коралина прочувствовала на своей шкуре весь спектр эмоций вашего отца.
— Как она вообще смогла пробиться сквозь магию? Она ведь просто человек!
Луинар был в бешенстве. Потоки его магии и злобы растекались по комнате, как приторный запах ванили и сахара. Я ощущала желание императора сорваться на ком-то или на чем-то, но вот проблема, претендентов было не так уж и много.
— Кольцо и связь с Расоном оказались сильнее, чем мы все думали. Они неразрывны, — в голосе Гая прозвучала толика восхищения. — Если с одним что-то происходит, то второй это ощущает. Пусть это пока проявляется наплывами, но в будущем, эти двое смогут найти друг друга даже с закрытыми глазами и сбитыми векторами, — я так и не поняла, радовался или грусти по этому поводу Гай.
Я определенно была рада тому, что в будущем наша с Расоном связь будет настолько сильной и нерушимой. Это был один из многочисленных плюсов нашего с ним положения, которое может оказаться благом.
— Только Коралина сможет найти господина, — подтверди слова дракона Муран. — Но для этого нам нужно привести ее в чувство. Она напугана и в шоке. Необходимо перенаправить ее эмоции.
— Нужно, чтобы она разозлилась, — согласился Лу. — В ярости она сможет не только найти Расона, но и придушить Эгана. Женщины страшны в своем гневе, — Луинара заметно передернуло. А потом он решил, что меня им будет мало. — Нам нужна наша мать. Мама лучше остальных знает, как действует привязка и к тому же, она разбирается в магии кольца.
— Госпожа Шалфея разнесет это место и отшлепает вас, за то, что все скрыли.
— Но сильнее любви женщины к мужчине, может быть лишь любовь матери к своему ребенку, — почему-то радостно улыбнулся Луинар. — Поверь, если эти две женщины будут в ярости, то нам останется только сжигать трупы и не лезть на рожон.
Но Муран был не особо настроен на такой исход.
— Боюсь, что если тут еще и Шалфея будет, то мы просто не успеем ничего сделать. Она разнесет это место раньше, чем мы хотя бы объясним суть проблемы. Действительно ли стоит так рисковать? Они ведь женщины.
— Они пусть и не воины, Муран, но они любят так сильно, что Эгану стоит закопаться поглубже в свой гроб. Приведи мою мать, а я пока приведу в чувство Коралину. Эх… главное, чтобы она первым делом не решила прикончить меня. Укус выглядел болезненно даже со стороны, — скривился Лу.
— Рас. Рас. Рас, — продолжала шептать я, видя перед глазами застывшую картину боли и мучений.
Двадцатая глава
— Коралина, — шептал знакомый голос. — Коралина, — шептали губы, о которых я тосковала.