Жемчужная бухта

Лоуэлл Элизабет

И Арчер, который не переставал ее изумлять. Она не предполагала, что в одном человеке может быть столько пыла и самообладания. Даже зная, что рискует забеременеть, она хотела снова оказаться с ним в постели, ощущать его жар и запах, спать рядом.

И если бы не было ни страсти, ни удовлетворения, она все равно пошла бы к нему. Появилась надежда, утраченная много лет назад. Мысль о ребенке заставила ее вздрогнуть. Полуобернувшись, Арчер смотрел в заднее стекло. Через десять минут он был твердо уверен, что за ними следят.

– Эми, кто-нибудь

знал о времени нашего прибытия? – спросил он по внутренней связи.

– Только Донован, сэр.

– Благодарю.

Метод слежки явно федеральный. За ними держатся по крайней мере две машины, которые то опережали их, то отставали, стараясь не привлекать к себе внимания. Машины американские, что являлось таким же отличительным признаком, как белые полосы на автомобилях копов. Западное побережье Америки предпочитало импортные.

Арчер отвернулся и стал с удовольствием смотреть на Ханну. В свете проносящихся мимо фонарей ее лицо постоянно менялось.

Наконец Эми остановилась возле резиденции семьи Донованов в Сиэтле.

Арчер с улыбкой наблюдал, как она набирает код на пульте размером с сотовый телефон, гадая, впустит ли их очередное творение изобретательного Кайла. Через несколько секунд ворота медленно поползли вверх, пропуская машину, и он испустил облегченный вздох, когда тяжелая створка отгородила их от окружающего мира.

Жизнь научила его, что в мире нет безопасных мест, но резиденция Донованов была хотя бы наименее опасной. Ему нужен отдых от постоянного внутреннего напряжения, которое возникло после звонка Ханны и пропадет, только когда он найдет убийцу Лэна.

За тяжелой стальной решеткой ворот мелькнул свет фар, и Арчер холодно улыбнулся. Ночью в Сиэтле практически не бывает движения. Следившие за ним пытались остаться незамеченными, однако улицы для этого слишком пустынны.

Эми припарковала «мерседес» на стоянке возле ярко освещенного входа и еще не успела встать с места, а он уже протягивал руку Ханне, помогая ей выйти из машины, и с вожделением смотрел на нее, словно не испытывал усталости.

Ее шикарная одежда несколько измялась и потеряла свой лоск, зато ноги Ханны оставались такими же соблазнительными, и он вспомнил, как эти ноги обхватывали его бедра в самолете, когда Ханна безраздельно отдавалась ему.

Но Арчер понимал, что она слишком устала, чтобы провести с ним остаток ночи, да и он тоже должен подумать об отдыхе.

– Спасибо, Эми. Кто-нибудь в доме еще не спит?

– Не думаю, сэр. Джейк, Онор и Саммер приехали только после обеда. Фэйт на симпозиуме дизайнеров в Нью-Йорке, хотя скоро вернется. Может, Кайл пока не ложился, снова сидит над своим изобретением.

– Молитесь за нас, – вздохнул Арчер.

– Хорошо, сэр, – засмеялась Эми. – Спокойной ночи.

Только члены семьи знали код, открывающий двери гаража. Он набрал цифры на освещенной панели, раздался щелчок, дверь открылась. Ханна с любопытством наблюдала, как ему пришлось дважды повторить операцию, чтобы

войти в лифт и выйти из него.

– Каждый раз другой код? – спросила она. – Не думала, что Сиэтл – настолько опасный город.

– Это Кайл слишком изобретательный.

– Мне понадобится местный проводник, иначе я не смогу здесь ходить. С числами у меня так же плохо, как с именами. Ты называешь мне код, а он тут же вылетает из головы.

– Онор уже пообещала отрезать Кайлу некую важную часть тела и скормить ее своей кошке, если он не переключит запирающее устройство на распознавание голоса, зрачков, отпечатков пальцев или чего-нибудь еще, что не потребует заучивания новых цифровых комбинаций.

– Я голосую за ее проект.

Смеясь, Арчер открыл дверь в апартаменты и жестом пригласил Ханну войти.

Стены коридора были отделаны мрамором, пол устилали ковры из Индии, Китая и не существующей уже Персии. Из панорамного окна в дальнем конце открывался чудесный вид на город, который все же не мог соперничать по красоте с пейзажами, висевшими на стенах.

Ханна подошла ближе, очарованная их магнетизмом. Даже если бы она провела всю жизнь среди таких гор, дюн и плато, эти картины все равно бы приковали ее внимание. Она протерла глаза, словно желая удостовериться, не сон ли это. Пейзажи остались на месте и по-прежнему гипнотизировали ее.

– Кто? – только и выдохнула она.

– Моя мать. Иди сюда, – поманил ее Арчер. Хотя комната имела прекрасную звукоизоляцию, он боялся разбудить семью и подвергнуть муке официальных представлений Ханну, которая и так едва держалась на ногах от усталости.

– Но…

– Картины подождут до утра. Тебе сейчас требуется сон.

У Ханны не было сил с ним спорить, и она позволила увести себя, продолжая оглядываться на картины. Если бы она имела хотя бы часть таланта, которым обладала мать Арчера…

Они прошли до конца коридора, увешанного старинными и новыми черно-белыми фотографиями прекраснейших мест на Земле. Рисунок ковра напоминал вид из космоса на незнакомые материки. За этим коридором был другой, с несколькими дверями, заканчивающийся круглой площадкой, куда выходило еще шесть дверей.

– Каждый имеет собственную комнату, – прошептал Арчер, улыбаясь. – Донованы любят простор, а кроме того, это сводит к минимуму семейные неурядицы.

Ханна сразу поняла, что, какими бы ни были эти споры, они вовсе не угрожают счастью семьи.

– Тут живут все? – тихо спросила она.

– Джейк и Онор живут на севере, около Анакортеса. Кайл тоже. Лоу с Джастином проводят здесь несколько недель в году. У Фэйт есть дом в Сан-Франциско, но она перебралась сюда после свадьбы Онор и Джейка. У папы и мамы есть дома в разных местах.

– А ты?

– Я как Лоу и Джастин.

– Любишь путешествовать?

– Раньше да.

– А теперь?

Арчер распахнул одну из дверей и подтолкнул Ханну внутрь.

– Для меня дом имеет смысл, если в нем живут хотя бы двое.