Жена без памяти
Шрифт:
Месяц назад Денис из органов уволился, точнее его уволили за то, что не захотел играть по заведенным в отделе правилам. Работу он нашел быстро, друг устроил в небольшую коммерческую сыскную фирму и теперь у него было намного больше возможностей и времени для собственных причуд и увлечений. А слежка за семьей Смольновых с некоторых пор превратилась в эту самую причуду.
По службе Ермаков совсем не скучал, наконец-то имея возможность каждый вечер проводить дома. Ну почти каждый, если не требовало дело. Он вспомнил, что есть много увлекательных вещей, помимо казенного кабинета и вороха заявлений. И теперь всякий
– Ден, ты идешь?
Голос шефа и по совместительству друга Паши вывел его из размышлений.
– А… да… сейчас, мне нужно еще кое-что проверить.
– Ну давай, давай. Только долго не засиживайся, тебе завтра в Обухово надо ехать, по делу этой… ну как её…
– Свининой? – улыбаясь, подсказал Ермаков.
Паша засмеялся, топчась у дверей, проверяя все ли взял с собой. У него была постоянная привычка что-нибудь забывать на работе, из-за чего частенько приходилось возвращаться.
– Ага. Там ее мужа в последний раз с любовницей видели, вроде как. Ну ты помнишь.
– Помню-помню…
Эх… наверное не настоящий он следак, раз мужей с любовницами ему ловить приятнее, чем маньяков и убийц. Надоели они ему все, сил нет. Это ведь раньше Денис рос с убежденностью в сердце, что он ДОЛЖЕН ловить таких, как его папаша. А сейчас нет, устал. Наловился их, наелся так, что блевать охота. Пусть другие ловят, а он пас.
Только вот Смольнова на чистую воду выведет и все. Финита ля комедия.
Глава 4
АРТУР
Красотка Вика оставила в душе Артура неизгладимое впечатление еще в тот самый момент, когда он её нанимал, уже мысленно представляя эту развязную девицу под собой.
Длинные ноги, достаточно стройные, но не худые. Округлые бедра и аппетитная попка. Грудь могла бы быть и побольше, ну да ладно, и так сойдет. А вот личико… хотя на кой черт ему ее лицо?! Ему бы хорошенечко порезвиться с ней, так, чтобы ходить не смогла… Эх… мечты, мечты. Не об этом сейчас нужно думать, да и осторожность не помешает. Чёрт её знает, что она за фрукт и как может помешать его планам в дальнейшем. Хотя любовница – меньшее из всех зол, что на него посыпались, словно из рога изобилия. Все, о чем он мечтал, чем грезил последние пару лет грозило накрыться медным тазом из-за этих чертовых баб. Ну и денег конечно… и самое трудное во всей этой ситуации – осознавать, что всё, к чему он пришел, его рук дело. Результат его праведных и неправедных дел.
Когда он представлял, что эта Вика будет спать в его доме, раскинув свои длинные стройные ноги по белоснежным простыням, то тут же покрывался испариной. Да что такое! Нужно срочно сделать Нику настоящей, а не номинальной женой, или он лопнет, взорвётся в буквальном смысле слова. Хотя и представить сложно, как он после всего снова будет с ней…
Никогда ему еще не приходилось так долго сдерживаться. Да он с пятнадцати лет ни дня без женской ласки не проводил, и хоть с годами дни превратились в недели, все же два с лишним месяца это уже слишком.
И всему виной всего одна ошибка. Да, ошибка. Так он ее называл. Ошибка, за которую ему было стыдно, как ни за что на свете.
Впрочем, неважно. Сейчас главное восстановить лицо Ники, а там как пойдет.
До вечера
А вот работать совсем не хотелось, что бывало с ним крайне редко. Хотя нет, в последние пару месяцев это уже не впервой, правда обычно мешало беспокойство, а сегодня впервые в голове засела женщина. Две женщины.
Отпуск что ли взять… два года он не был в отпуске, за что Вероника, та прошлая Вероника, на него ужасно злилась и закатывала истерики. В том, что она стала истеричкой, конечно же, была и его доля вины. Пять лет назад он и не думал, что все обернется вот так. И виной всему стало одно-единственное решение. Неверное решение.
Полина Гладкова была его невестой до того момента, когда он принял решение с ней расстаться. Когда отец спросил почему, у Артура не возникло и тени сомнений, что нужно ответить.
– Я люблю другую.
Он и правда до умопомрачения полюбил Веронику. До спазмов в животе, до болей в мышцах, до головокружений, будто ему было шестнадцать, а не двадцать семь. Ведьма, Вероника точно была ведьмой. Иначе как объяснить, что он жертвовал, впервые в жизни жертвовал буквально ВСЕМ ради того, чтобы эта баба проводила все ночи в его постели. Раз и навсегда.
Он ожидал какой угодно реакции, но только не того, что сказал отец.
– Да ради бога. Гладков так себе сошка, если честно. Да и дочурка мне его не нравится, сразу видно – обыкновенная прошмандовка.
– И ты не будешь мне мешать? – честно говоря, Смольнов младший даже не сразу поверил в то, что отец говорит серьезно.
– Сын, зачем? Денег у меня своих хоть задним местом жуй, я -то просто был уверен, что у вас любовь, все дела, а раз нет, то и к черту их. Я бы вообще давно папашу послал, да не мог, а теперь у меня руки развязаны.
– Серьезно?
– Да конечно! Это я тебя еще благодарить должен…
Все получилось лучше некуда, потому что если бы отец тогда не позволил жениться на Веронике, он впервые в жизни готов был идти на бунт. Что с ним седлала эта девушка, он и сам не знал, но она будто его приворожила. За секс, который она ему дарила, он готов был продать душу дьяволу. Артур любил ее несмотря на все закидоны и сложный нрав. Несмотря на полную неприспособленность к жизни и домашнему хозяйству, и даже несмотря на ее любовь к шмоткам и глупым телешоу. Пожалуй, секс был тем огромным ее плюсом, за который можно простить все, что угодно. Почти… А еще она была необыкновенно нежна. Артур подозревал, что Вероника просто была хитрой сучкой, такой же, как и он сам. Поэтому она ластилась к нему как кошка, которая хочет жрать, и всячески ублажала не только тело, но и душу. Тешила его самолюбие и говорила то, что он хотел слышать. Вероника была умна.
От воспоминаний отвлёк робкий стук в дверь. В проеме стояла нудная серость - секретарша Эллочка.
– Артур Дмитриевич, я по личному, - трясущимися губами прошептала женщина.
Эллочке недавно исполнилось тридцать пять, и, в общем-то на столько она и выглядела. Хотя была вполне обычной симпатичной женщиной, но у Артура на обычных женщин «не вставало». Баба как баба…
– По личному? – удивлённо поднял бровь, так уничижительно, как только умел.
Зря что ли перед зеркалом часами тренировал это самый взгляд?!