Жена чайного плантатора
Шрифт:
– Щипальщиц, дорогая, не сборщиц. Но нет, не сегодня. Ты можешь упасть в оросительную канаву. У меня есть идея получше. Мы свернем с дорожки у озера и пойдем в мой любимый лес. Там просто волшебно. Мы с Лоуренсом на каникулах играли там в прятки.
– Вы оба уезжали в Англию в пансион?
– О да, хотя в разное время. Я училась в Малверне. Лоуренс намного старше меня. Ты, конечно, это знаешь.
Гвен кивнула, и они направились к озеру. Шли вдоль него около получаса. Озеро было очень темным и спокойным в центре, ближе к краям – покрыто рябью, а у скалистых берегов пенилось. Серые птицы
– Водяные курочки, – объяснила Верити. – Здесь мы свернем. – Она указала на тропинку.
Лес сперва был редкий, но, по мере того как они углублялись в него, становился гуще и воздух наполнялся запахами и звуками, которые издавали снующие вокруг существа. Гвен остановилась и прислушалась.
– Это всего лишь ящерицы, – сказала Верити, – и птицы, конечно, и еще какие-нибудь древесные змейки. Беспокоиться не о чем, поверь. Тут диковато, лес прямо-таки дремучий, но ты не отставай от меня, и все будет в порядке. Теперь пойдем друг за дружкой. Ты сзади.
Гвен протянула руку, чтобы потрогать ветку низкого дерева с толстым стволом, но тут же укололась о листья и отдернула руку. Лес и правда был совсем дикий, ей еще не доводилось бывать в таких, хотя страшно не было. Скорее ее приятно волновала эта атмосфера первозданности. Под ногами трещали сухие ветки, а воздух в самых влажных и темных местах, куда не проникал солнечный свет, казалось, был подкрашен зеленой краской.
Верити улыбнулась:
– Если хочешь что-нибудь узнать, просто спроси. Я уверена, ты здесь прекрасно освоишься.
– Спасибо, – отозвалась Гвен. – Кое-какие вопросы есть. Я думала про ключи от кладовой. Их два. Мне нужно держать у себя оба?
– Нет, это будет для тебя ужасной морокой. Отдай один аппу. Тогда ему не придется беспокоить тебя по каждому мельчайшему поводу. – Верити указала на фиолетовые цветы у края тропы. – Ну разве не прелесть! Жаль, что я не взяла корзинку.
– Может, в следующий раз.
– Укрась волосы, – предложила Верити и наклонилась сорвать цветок. – Вот, давай я помогу. – Она продела стебелек сквозь завиток волос Гвен и отстранилась, чтобы оценить результат. – Ну вот. Очень мило. Он подходит к твоим глазам. Пошли дальше?
Они пошли. Верити болтала без умолку и, казалось, очень радовалась этой прогулке с невесткой, так что Гвен расслабилась и совсем потеряла счет времени. Запах озера уже давно перестал долетать до них, когда она вдруг вспомнила о намеченной встрече с дхоби.
– О боже! Я совсем забыла. Верити, нам нужно возвращаться.
– Конечно, но не иди назад той же дорогой. Это займет целую вечность. Есть короткий путь. Мы с Лоуренсом всегда им пользовались. Так ты вернешься гораздо быстрее. – Верити указала ей на тропинку, а сама сделала шаг в обратном направлении.
– А ты не пойдешь?
– Я, пожалуй, вернусь длинным путем, если ты не против. Такое прекрасное утро, и время меня не поджимает. Видишь эту тропу? Пройдешь по ней ярдов пятьдесят, потом поверни направо, там небольшой перекресток. В центре растет фиговое дерево. Ты его не пропустишь.
– Спасибо.
Верити
– Тропа приведет тебя прямо к дому. Держи нос по ветру. Увидимся дома.
Гвен пошла в направлении, указанном Верити, затем повернула туда, где на небольшой полянке росло фиговое дерево. Она по-настоящему наслаждалась утром и пришла к заключению, что ее золовка гораздо дружелюбнее, чем ей показалось вначале. Гвен была рада. Хорошо, если они подружатся. Она шла и шла, ожидая вскоре увидеть сверкающую гладь озера, но через некоторое время заметила, что тропа уводит ее все глубже в чащу леса. Путь ей преградили огромные валуны, и даже птичье пение смолкло. Гвен огляделась, но умение ориентироваться в пространстве никогда не было ее сильной чертой.
Еще немного дальше тропа круто уходила вниз. Это явно был неверный путь. Гвен обернулась и увидела, что уже довольно давно идет под уклон, тогда как для возвращения к дому нужно было подниматься наверх, в этом она не сомневалась.
Гвен села на поросший мхом валун, провела рукой по волосам и утерла со лба пот, немного подумала и решила вернуться назад по своим следам. Она не испугалась, только разозлилась на себя за то, что заблудилась. Проблема состояла в том, что чем дальше она шла, тем меньше узнавала путь. Упавшая с дерева ветка запуталась в волосах. Пока Гвен ее вытаскивала, всю прическу растрепала. Пройдя еще немного, она споткнулась, упала на задницу, поцарапала руки и порвала новое вуалевое платье.
Поднявшись на ноги, Гвен стала стряхивать листья и грязь с одежды и почувствовала, что бедро у нее горит. Подняв юбку, она извернулась посмотреть, что там, и увидела: обычно бледная кожа стала ярко-красной. Кто-то ее укусил. Гвен огляделась и заметила на земле в том месте, где она упала, множество муравьев.
Хорошо хоть день солнечный. Гвен двинулась дальше, несколько раз свернув неудачно, она наконец нашла фиговое дерево. Значит, ее ждет впереди длинный кружной путь, но иного выбора, кроме как воспользоваться той же дорогой, какой они с Верити пришли сюда, не оставалось. Она опоздает, сильно опоздает.
Когда Гвен добралась до озера и увидела вдалеке свой новый дом, у нее отлегло от сердца. Она не стала приводить в порядок ни волосы, ни одежду, а бросилась бежать. Подбегая к дому, увидела Лоуренса, он ходил взад-вперед у кромки воды и заслонял рукой глаза от полуденного солнца. Заметив ее, он остановился и смотрел, как она несется к нему.
Гвен так обрадовалась нежданной встрече с Лоуренсом, что сердце ее едва не разорвалось от счастья.
– Хорошо прогулялась? – спросил он с серьезным видом, потом один из уголков его губ пополз вверх, а брови едва заметно приподнялись; он заулыбался.
– Не смейся, я заблудилась.
– Что мне с тобой делать?
– Я не нарочно. – Гвен почесала бедро. – И меня жутко искусали.
– Кто?
Гвен поморщилась:
– Да какие-то муравьи.
– На Цейлоне нет просто «каких-то муравьев». Но, серьезно, я никогда не простил бы себя, если бы с тобой что-то случилось. Обещай, что будешь осторожнее.
Гвен постаралась придать лицу торжественное выражение, но не смогла и расплылась в улыбке. Кончилось тем, что оба прыснули со смеху.