Жена чудовища
Шрифт:
Тяжело вздохнула и все-таки слезла с подоконника. Подошла и села за стол, на котором меня уже ждала теплая картошка с грибами и сметаной, насыщенный грибной суп с гренками и чай.
— Нам нужно поговорить… — тихо произнесла я, беря ложку в руки. Муж бросил на меня красноречивый взгляд и кивнул.
— Нужно. Но сначала поешь. Тебе нужно восстановить силы.
Мы ели молча. Я почему-то растягивала трапезу. Не знаю, почему. Но вот суп съеден.
— Ешь картошку, — приказывает Абрам, пододвигая тарелку ко мне ближе. Покачала головой. Я съела
— Не могу, наелась, — похлопала себя по животу. Абрам скептически покосился на мой плоский живот и упрямо сунул мне вилку в руки.
— Вперед. Съешь столько, сколько сможешь.
Он так настойчиво заставлял меня есть, будто сам захотел оттянуть момент разговора. Но тут же отмела эту мысль в сторону. Это точно не про Абрама. Он не такой. Не будет прятаться или бежать от ответственности. Это скорее всего делается для меня, трусихи. Дает время, чтобы собралась с силами и мыслями.
Я все-таки съела пару картошин и выпила чай. Абрам осмотрел мою тарелку и одобрительно кивнул.
— Теперь поговорим? Или ты заставишь меня съесть еще тонну еды? — проговорила я, скрещивая руки на груди.
— Если посчитаю нужным, то заставлю. Но пока можешь быть спокойна за свой желудок. Говорить хочешь? Ну, давай, поговорим.
Теперь я видела злость в глазах Абрама. Та злость, которую он скрывал все это время. Злость на меня и мой поступок.
Вот, время пришло. Но я даже не знала, как начать.
— Ну, же. Говори. Уверен, тебе есть, что рассказать.
— Есть! Тебе тоже было, что мне рассказать! — вспылила я, — А ты не рассказал! Ведь ты знал правду! Знал, что случилось с моей мамой! Я все-все тебе рассказала, а ты… почему ты не признался?!
На глаза навернулись слезы, а в груди образовался тяжелый ком, который давил на сердце.
Я высказала все то, что копилось в моем сердце с тех самых пор, как услышала ту проклятую запись. Но не такую реакцию я ожидала. Не такую. Я думала, что он хотя бы разозлится, извинится, начнет, может быть, что-то объяснять. Но никак не ожидала услышать удивление в его голосе.
На лице Абрама отразилось неподдельное удивление.
— Что? Ты о чем?
Я опешила. Это его очередная игра? Что-то не похоже. Да и не в его стиле. Но что-то тут было нечисто. Что-то не так.
И тут моя злость и запал немного улеглись.
— Я о записи… О телефонном разговоре. Твоем и Фила.
Абрам аж подался вперед.
— Моем и Фила? — Абрам откинул голову назад и громко рассмеялся, — Да я с ним познакомился только когда в город пришел. И разговаривать с обычным водителем по телефону? Не для командира это дело. Я никогда с ним не разговаривал по телефону. Это раз. И тем более не обсуждал смерть твоей мамы. Ни с кем. Тем более с Филом. Это два. Что за запись?
Я замерла. К такому я действительно не была готова.
—
— В чем состояла суть разговора? — Абрам больше не выглядел расслабленным. Он напрягся, сжимал кулаки. Он злился еще сильнее. И я поняла, точнее, еще сильнее убедилась, что кто-то решил сыграть с нами жестокую шутку.
— Фил попросил у тебя людей, чтобы с кое с кем разобраться… Ты людей дал. Потом вы обсуждали смерть моей матери.
Стало вновь больно. Абрам задумчиво постучал пальцем по столу.
— Ты уверена, что голос был мой?
Я задумалась. Пожала плечами.
— Еще тогда мне показалось, что голос немного искажен… Но подумала, что это запись голос поменяла…
— Понятно. Значит, сомнения были. И ты все равно сбежала? — именно это больше всего бесило. Что я ушла, не поговорив с ним. Не спросив, правда это или нет. Но я же еще не все ему рассказала.
— Потом Ната рассказала о том, откуда у нее появились шрамы. И что ты в этом виноват.
Абрам покачал головой и провел ладонью по волосам.
— Это все?
Я кивнула.
— Ты могла дождаться меня. И сказать мне то же самое. И я бы ответил тебе. Правдиво. А ты сделала выбор. И не в мою пользу. Стоит ли мне сейчас распинаться и что-то тебе доказывать? Сомневаюсь.
Абрам поднялся со стула и подошел к окну. Он задумчиво рассматривал лес, чуть покачиваясь на пятках. Нам обоим нужно было о многом подумать. Но я ждать не могла.
Кажется, я все испортила. Испортила и сломала то, что и так шатко стояло. Что так долго и упорно строилось. Я осознала, что поступила неправильно. Поддалась эмоциям. Но что мне оставалось делать? Как поступить? Я просто испугалась. Между нами были неустойчивые отношения. Слабые отношения. Я не была уверена в нем, а он… Он уверен во мне?
— Прости, — прошептала я, — я поступила по-идиотски… Я просто испугалась. Я же знала, какая у тебя работа, что ты можешь, на что ты способен. И эти слова… Слова были словно подтверждением моих страхов, которые давно сидели во мне.
— Почему сразу не сказала, что боишься меня?
— А разве было не заметно? — отчаянно спросила я. — Мы неправильно с тобой начали… И понимаю, что кажусь тебе предательницей. Возможно, тебе так и остались непонятны мои мотивы. Да, вот такая я глупая, слабая и никчемная. Прости меня за это.
Абрам повернулся ко мне и внимательно посмотрел на меня.
— Идиотка, — выругался себе под нос, а потом быстрым шагом направился ко мне.
— Идиотка, — согласилась с ним, — но расскажи мне правду… Идиотке. Может перестану дурной такой быть.
Я тоже встала и направилась к нему. Мы замерли друг напротив друга. Он высокий и сильный, а я слабая и такая хрупкая на его фоне. Смотрит так пристально своим ледяным взглядом, сканирует.
— Но твоя вина тоже есть в моем побеге, — вдруг осмелела я, — ты не научил себе доверять, не научил. Не показал, что так можно.