Жена для Главы Ковена
Шрифт:
Какт только несчастная сети Лована свалилась без чувств, безудержная пляска мгновенно прекратилась, и оба мужчины – лорд Ниоко и все еще неизвестный нам попаданец – бросились к женщине.
Заросший бородой оборванец упал перед ней на колени, и неожиданно тонким детским голосом прокричал:
– Мама! Мама, что с тобой?! Мама, мама, посмотри на меня! Мама, мама!
Он потряс несчастную за плечи так, что ее голова упала на грудь, а кружевная наколка, безукоризненно накрахмаленная, съехала с пучка когда-то аккуратно прибранных волос и поцарапала тому нос.
Мужчина
Однако его усилия не прошли даром. В глаза женщины возвращалась жизнь.
Сети Лована с трудом сосредоточила свой взор на яркой точке перед собой. Точка стала расти, расти и наконец пожилая женщина увидела, что это наливающийся, бордовый кровоподтек на скуле лорда Ниоко.
Она с трудом перевела взгляд ниже. Туда, откуда на нее смотрели страдающие и одновременно бешенные от счастья глаза. Они сверкали, спрятавшись в заросшем рыжей порослью лице. Единственные глаза на свете, которые она надеялась увидеть хоть раз.
Надеялась, и сама от себя прятала эту надежду. Зачем лишний раз травить душу? Зачем надеяться на то, что невозможно? Но она надеялась, надеялась все равно. Надеялась, несмотря ни на что. Это верно, что без надежды невозможно жить. Она бы и не смогла.
Сети Лована почувствовала, как ее сердце застучало медленно-медленно, потом дыхание участилось и лицо пожилой женщины побагровело. Ее бросило в пот, из глаз хлынули слезы.
И тут невыносимая радость заполнила все ее существо. Губы женщины задрожали, она попыталась что-то сказать, но слова застревали в горле, которое внезапно пересохло. Язык перестал ей повиноваться, став тяжелым и шершавым.
Тася не могла больше оставаться в стороне. Она осторожно отпустила руку Кивали, взглянув на того умоляющим взглядом. Лорд нахмурился, тревожась на девушку и не желая ее отпускать. Но стоило ему посмотреть в ее глаза, как маг понял, что не в его силах удержать девушку от столь страстного желания помочь ближнему.
Тася благодарно улыбнулась и бросилась к пожилой женщине.
– Отойдите все, сейчас же! – мужчины беспомощно смотрели на нее, и тут же повиновались беспрекословно. Настолько мощный посыл энергии был в ее словах.
– Вы, лорд, быстро откройте окно! – оба лорда кинулись к окну, чуть не столкнувшись лбами.
– Вы, мужчина, с бородой, – попаданец повернул голову, но не отошел от домоправительницы.
– Да, вы, – сказала уверенно девушка, – оставьте вы женщину, вы же не даете ей вздохнуть!
– И воды, дайте же воды, кто-нибудь! – Тася хлопотала вокруг сети Лованы, старательно не обращая внимания на запах от оборванца.
Лорд Кивали первым откликнулся на зов девушки. Он быстро прошел в ванную, и набрал воды прямо из-под крана, скорее принес полный бокал, протягивая девушке.
Тася взяла бокал, наполненный чуть не до краев прозрачной жидкостью, которая, как мы знаем, была натуральной минералкой с элементами чуть не всей системы Менделеева, и аккуратно поднесла к губам домоправительницы, глаза которой неотрывно следили за стоящим напротив попаданцем.
Она сделала глоток, другой, поперхнулась
И наконец сети Лована смогла проговорить:
– Локко, сынок… – голос ее звучал хрипло – Локко…Это ты?!..
Глава 24
Оборванец, не сводя глаз с вновь обретенной матери, обнимал ее обеими руками так крепко, будто боялся, что та того и гляди исчезнет. Так крепко, как когда-то в далеком детстве, когда совсем еще молодая сети Лована отыскала его под кроватью, куда он спрятался, обидевшись на какую-то полную ерунду, а вылезти не смог, застрял.
Сети Лована неверяще смотрела на свое вновь обретенное дитя. Ее руки задрожали, и из глаз наконец полились тихие, счастливые слезы. Полились, и вместе с ними стала уходить из груди та нестерпимая боль, вся невероятная тяжесть, которую женщина несла все эти нескончаемые пятнадцать лет. Которую она прятала как можно более глубоко, пытаясь стать совсем бесчувственной, пытаясь забыть свою утрату и в то же время надеясь.
Как такое может быть, столько чувств и желаний одновременно? Но мы-то с вами знаем, что такое бывает, верно?
Тася и сама почувствовала, как ее глаза наполняются слезами. Она всхлипнула и беспомощно посмотрела на мага Огня, который стоял рядом, и смотрел на нее непередаваемым взглядом. В этом взгляде слились и понимание, и невыразимая нежность, и ощутимая забота. От этого взгляда девушка почувствовала себя защищенной от любых проблем и неурядиц.
Одиноко стоящий у стены лорд Ниоко не знал, куда и деваться. Не знал, куда деть руки. Не знал, куда деть глаза. Сильно, ох как сильно досталось лорду. А ведь говаривал батюшка, мало что говаривал, а и в манускриптах описывал. Да только кто его слушал?
Однозначно, не единственный отпрыск.
Известно ведь, правда, крайне ограниченному числу посвященных магов, что может случиться, если у мага, находящегося в связи с простой смертной, рождается ребенок.
А сынок, единственный, возьми и подтверди его гипотезу. А гипотеза та, знакомая, кстати, и лорду Кивали Сияющему, гласила: в случае внебрачной связи у единственных отпрысков магического рода, в коих магия проснулась поздно, или не проснулась совсем, если у пары рождается ребенок, то весьма вероятно появление у ребенка дара отца. Причем дар тогда переходит к ребенку, оставляя неблагоразумного родителя без оного.
Вот такая вот рулетка.
В свое время магический Совет всей Латорны долго и безнадежно дискутировал на эту тему. Высказывались предположения, что подобные заклятья были изначально зашиты предками в генную структуру потомственных магических семейств, с целью сохранения и преумножения магии именно в этих слоях общества. Пугали юных магов такой перспективой. А кто хочет остаться без магии?
Хотел ли остаться без магии уже далеко не столь юный лорд Ниоко Фемини? Отнюдь. Да, к сожалению, далек был лорд от такого рода знаний. Или надеялся на авось? Сам он потом утверждал, что знал об этой гипотезе достаточно, и всегда использовал средства защиты, всегда.