Жена и возлюбленная
Шрифт:
— Я заказал столик на семь, — зачем-то напомнил Алекс.
Нэнси только сейчас обратила внимание, что голос у него очень молодой, или, может быть, просто немного высоковат для мужчины. Голос Алекса напомнил ей о неуклюжих подростках, с которыми она когда-то встречалась. Она никогда не отказывалась от первого свидания. Пожалуй, Бретт прав, ей следовало быть более разборчивой, но она слишком мягкосердечна. Пареньку из старших классов требуется определенное мужество, чтобы пригласить девушку на первое свидание, поэтому она всегда считала себя обязанной принять приглашение.
— Я готова.
Подойдя
Алекс оказался по меньшей мере дюймов на пять ниже Бретта. В туфлях на низком каблуке Нэнси была почти одного роста со своим кавалером, но это ее не обескуражило. Рост — не главное в мужчине. В пользу Алекса говорил безукоризненно сшитый и отглаженный темный костюм. От природы вьющиеся волосы были хорошо подстрижены, а когда Алекс улыбался, на его щеках появлялись очень милые ямочки.
На стоянке Алекс галантно распахнул перед Нэнси дверцу «форда» последней модели. Нэнси подумала, что вечер обещает быть великолепным, — если ей удастся не думать о мужчине, который прячется в ее спальне.
Как только хлопнула входная дверь квартиры, Бретт покинул укрытие. Он прошел в кухню и налил себе воды, надеясь избавиться от неприятного привкуса во рту. Неудивительно, что Пиклс столько раз был помолвлен: его цветистые комплименты создают неплохую дымовую завесу для его занудного характера.
Не суди его строго, напомнил себе Бретт, пока Алекс не стал увиваться вокруг Нэнси, он тебя всем устраивал.
Выпив воды и немного успокоившись, Бретт отправился в гостиную. И, войдя, криво усмехнулся: неужели Алекс так ослеплен Нэнси, что даже не заметил в кресле мужскую куртку? Конечно, Бретт оставил куртку на видном месте не нарочно, но теперь, задним числом, это его не особенно беспокоило. Бретту как-то не верилось, что Нэнси клюнет на лапшу, которую Алекс будет вешать ей на уши.
Достав из кармана куртки ключи от машины, Бретт бросил их на пол возле кресла, затем оделся и вышел на площадку. Захлопывая за собой дверь в квартиру Нэнси, он ухмылялся. Ожидание, возможно, будет долгим. Бретт уселся на пол и привалился спиной к двери. После почти бессонной ночи и трудного дня он так устал, что заснул бы, наверное, в любом положении. Похвалив себя за находчивость, Бретт закрыл глаза.
Нэнси вошла в роль очаровательной спутницы. Сама того не желая, она помнила совет Бретта: смеяться над шутками Алекса, но без излишнего воодушевления. Быть милой с Алексом оказалось легко: он был предельно галантен, открывал перед ней двери, помог снять пальто, отодвинул для нее стул, даже сделал за нее заказ. От Нэнси только и требовалось, что быть «загадочной и волнующей».
— Войдя в
Нэнси спохватилась, что потеряла нить длинного запутанного рассказа о каком-то происшествии в конторе Алекса, но понадеялась, что сможет быстро сориентироваться. Хуже чем не засмеяться над забавной историей могло быть только одно: рассмеяться в неподходящий момент.
К столу подошел высокий широкоплечий официант и буквально навис над Алексом и Нэнси, пока те пробовали вино и коктейль из креветок. Обратив внимание на прическу официанта, Нэнси задумалась, смог бы Бретт собрать волосы в хвост или они у него не настолько длинные. Нет, пожалуй, не смог бы. Когда официант повернулся к ним спиной, его длинные ноги и крепкие ягодицы снова напомнили Нэнси о Бретте.
Ох уж этот Бретт Майсден! Только он виноват, что она не получает должного удовольствия от общества приятного мужчины. Нэнси не хотела думать о Бретте, в то время как Алекс изо всех сил старался ее развлечь. Она старалась вникнуть в смысл его рассказов. Может, в браке это и нужно — быть внимательной слушательницей, помощницей и советчицей своему мужчине? К сожалению, Нэнси хотела от жизни большего — вызова, возбуждения, романтики… Совершенно не к месту воображение вдруг нарисовало ей по пояс обнаженного Бретта со шпагой в руке. Его легко представить в образе романтического героя, но в нем нет ничего домашнего.
— …И мы все вволю посмеялись над этим, — закончил Алекс.
Нэнси широко улыбнулась, испытывая угрызения совести и пытаясь не показать, что упустила самую изюминку. В конце концов, не ждет же Алекс, что она станет хохотать в голос над проделками людей, которых и в глаза не видела?!
Она считала своим долгом выказать восхищение едой, и здесь не пришлось притворяться: лососина в сметанном соусе была великолепна. Когда Алекс стал расхваливать десерты, Нэнси позволила ему заказать для нее клубничное мороженое. За десертом Алекс заговорил о своих бывших невестах.
— Вам, наверное, любопытно узнать о моих помолвках, — начал он немного робко.
Чтобы ободрить его, Нэнси рассказала, как Кристофер бросил ее чуть ли не у алтаря. Она догадывалась, что Бретту бы это не понравилось, но предпочитала быть самой собой, даже если это означало нарушить один из запретов.
Алекс выглядел шокированным. Нэнси поняла, что своим признанием несколько уронила себя в его глазах — и это при том, что самого Алекса невесты бросали трижды, и одну он бросил сам.
— Некоторым не везет в любви, — заметил Алекс, сделав глоток кофе. — А некоторые просто не готовы к серьезным отношениям.
Старается дать понять, что он-то готов, поняла Нэнси. Видимо, решил простить мне неудачу. Какое великодушие!
Они сидели в ресторане довольно долго. Нэнси улыбалась, старалась быть интересной собеседницей, и, кажется, ей это удалось: Алекс явно наслаждался ее обществом. Если кто и был достоин осуждения в этот вечер, то сама Нэнси. Алекс — приятный молодой человек, привлекательный, с хорошей профессией, не боится брака. Она же, поглощая изысканные кушанья, то и дело вспоминала Бретта, хотя давно пора прекратить думать о мужчине, которого бросает в дрожь при одном упоминании о браке.