Жена красного волка
Шрифт:
Всё равно близнецы не знали истинных мотивов своего вожака. На этот раз он никого не посвятил в детали. Потому что впервые что-то касалась лично Адриана.
Амелия устало опустилась в кресло перед письменным столом и прикрыла глаза рукой.
— Адриан, я так надеялась, если мы породнимся с семьёй императора они вернут её…
Скрипнув зубами, красный волк отложил донесения с границ Сантринии и Алтарии.
— Хватит надеяться. Если бы Хлоя была жива… Вазелиус давно бы воспользовался этим, подразнил … Но о ней ничего не слышно уже три года, мама. Ты правда веришь, что
Мать Адриана была сильной волчицей. Она могла стать вожаком стаи, Адриан не сомневался в её силе духа, но Амелия была непреклонна. После смерти мужа помогла сыну занять место вожака. На которое постоянно кто-то покушался. Адриану пришлось пережить сотни поединков, чтобы доказать своё право.
Но когда пять лет назад его младшая сестра, которой едва исполнилось восемнадцать, была задержана и обвинена в измене «короне», он впервые почувствовал себя сломленным, как и его мать. Против императора никто из них пойти не мог. Они даже толком не знали в чём дело. Когда речь шла об измене империи родственников не допускали ни до суда, ни до следствия.
В последние годы мнительность сантринийского императора достигла абсурда. Всё больше аристократов подвергались беспочвенным обвинениям в заговорах и отправлялись на каторгу, на Север страны, что равносильно смертному приговору.
Адриан ненавидел страну, в которой родился, всей душой. Уничтожить её правителя стало почти единственной целью в его жизни. Ради этого он вернулся на родину матери, в Алтарию. Ради этого связался с герцогом Коринским, который пытается сделать из него послушную собачонку, выполняющую грязную работу: убивать ненужных «короне» Алтарии людей. Адриану приходилось делать это и раньше. И тоже по чужой указке (когда он служил в сантринийской армии), а не по собственному желанию. Утешало, что брат его жены избавлялся только от неугодных преступников, законным способом которых не лишить головы.
Раньше герцог не воспринимал красного волка всерьёз.
— Я революционер, — заявил он дракону, когда встретился с ним впервые. — А не контрабандист.
У герцога были основания заблуждаться. Семейный бизнес Адриана — производство оружия. И не раз он перевозил его в Алтарию незаконно. И даже заработал репутацию бандита, которого в полусвете преступного мира прозвали «красный волк». Но всё это было лишь для отведения подозрений, чтобы скрыть от всех истинные желания князя Радзиевского.
Хотя теперь он сомневался, чего же хочет сильнее всего.
Встреча с Арианой на балу в её честь многое изменила. Когда он увидел девушку в центре зала с бездонно-голубыми глазами под маской, не смог удержаться от танца. Редко Адриан поддавался сиюминутным порывам, но тогда не устоял перед хрупкой красотой незнакомки с обманчиво невинным взглядом. А когда узнал, что это сестра герцога, испытал слишком противоречивые чувства. Ещё и брошенное герцогом: — «Держись от моей семьи подальше». Словно он не того сорта и недостоин такой чести.
Тогда Адриан понял одно — не сможет.
И эта новая цель вдруг затмила старую, лелеянную целых пять лет.
— Ты прав, нельзя забывать, но и надеяться тоже, — произнесла княгиня, сглатывая горечь.
И Адриан вернулся из воспоминаний в реальность.
— Лучше расскажи мне о своей жене. Мне казалось ты не был против брака по расчёту, — продолжила свой допрос Амелия Радзиевская.
— Тебе казалось, — ответил Адриан, поглядывая в бумаги, поздно сообразив, что ляпнул лишнего.
— Так значит это по любви? — удивилась родительница. — Странно, почему тогда мне твоя жена заявила, что вовсе этого брака не желала.
Адриан только скрипнул зубами. Слова жены, пусть и из уст матери, задели. Но они лишь подтверждали — он всё делает правильно.
— Адриан, о чём ты только думал? Мы столько сил потратили, чтобы после всего втереться в доверие императору, — принялась княгиня отчитывать сына, — а ты берёшь и перечёркиваешь всё одним махом. Ты хоть понимаешь как воспримет твою женитьбу Вазелиус? Это всё равно что с транспарантом заявится под окна императорского дворца, с надписью: «Я готовлю заговор!».
— Не драматизируй, мама, — попросил Адриан, откидываясь на спинку кресла, и прикрыл ладонями уставшие глаза. — До переворота осталось совсем немного, а моя женитьба пока новость для узкого круга людей. В Сантринии никто не узнает об этом.
— Я не понимаю к чему такие риски? — не унималась мать Адриана. — И ради чего? Ради драконши, которая с тобой быть не желает.
— Желания переменчивы, мама.
— То есть, ты так мне и не расскажешь в чём суть этой твоей выходки?
— Это не выходка, всё было спланировано и сыграно почти без отступлений от плана, — возразил Адриан. Отнекиваться получалось всё труднее. Мать умела добиваться своего.
— Мне совершенно не нравится это девушка, — заявила Амелия наконец. — Она слишком грубая, как неотёсанная деревяшка, ни изящества, ни манер. Что ты в ней нашёл, Адриан?
И снова слова матери неожиданно задели. Ему не понравилось, что та так отозвалась о его жене. Не то чтобы Адриан ожидал её одобрения, но такая критика его точно не радовала.
Делиться с матерью тем, что чувствует, Адриан не собирался. Никому не собирался рассказывать, что для него Ариана пахнет по-особенному, а гладкость её кожи под пальцами всё внутри воспламеняет, и один взгляд на пухлые губы заставлял член наливаться кровью.
Воскрешая в памяти лицо жены, Адриан вновь ощутил на губах вкус её кожи. Прошло совсем немного времени после того, как он оставил её после своего первого оргазма. А что если она всё ещё в их покоях, вернулась на кровать, и ждёт его, готовая для него?
Фантазия в красках нарисовала как золотисто-русые волосы разметались по подушкам, взгляд заволокло туманом желания, а пухлые губы искусаны от еле сдерживаемых стонов.
Нет, вздор. Она его не ждёт и не постеснялась признаться в своём нежелании быть с ним свекрови.