Жена криминального авторитета
Шрифт:
Спустя два года отец погиб в автокатастрофе — несчастный случай. По официальной версии отец не справился с управлением и съехал с моста в обрыв, в попытке скрыться от полиции, так твердили газеты.
Мне было всего десять, когда я потеряла второго родителя и осталась на попечении мачехи, те две недели мне даже вспоминать не хочется, а потом пришел Саша и предложил меня забрать, оформив опеку.
С органами опеки вопрос был решен быстро и с тех пор я жила с ним, он заменил мне мать и отца, и вот десять дней назад не стало и его, а я снова вернулась в дом мачехи
— Еще раз покинешь дом без разрешения, кости переломаю, — процедил брат, затаскивая меня в дом, — поняла?
— Поняла, — ответила я, опустив глаза.
«Однажды, ты ответишь»
— А теперь иди к себе, Шура и не высовывайся, — Матвей намеренно использовал именно этот вариант моего имени, он прекрасно знал, что я ненавижу, когда меня так называют и отлично этим пользовался, нарочно стараясь вывести меня из себя, чтобы был повод «повоспитывать».
Александр
Восемь лет назад
— Ну здравствуй, теска, — присел я на корточки рядом с зеленоглазой малышкой. Девочка явно была напугана, бедная малышка, сначала мать, теперь отец. Совсем маленькая, даже для своего возраста, худенькая, круги под глазами, вид болезненный.
«Что же с тобой делали, малышка»
— Ты меня помнишь? — спросил я у девочки
Та лишь кротко помотала головой, не поднимая глаз.
— Я Саша, друг твоего отца, — пояснил я, — я приехал к тебе.
— Вы меня заберете? — с надеждой в глазах поинтересовалась девочка
— А ты бы этого хотела?
— Да, — тихо ответила малышка. Неудивительно, Маргарита вряд ли окружила ее теплом и заботой, скорее наоборот, зная вдову друга, я был уверен, что девочке пришлось несладко, пока я готовил документы.
После смерти друга я пообещал себе, что обязательно заберу его дочь у этой стервы, она и не сопротивлялась особо, обуза в виде десятилетней девочки — живом напоминании об измене мужа, ей была не нужна, поэтому, когда я заявился к ней в дом с уже готовыми документами, она недолго думая поставила свою подпись и благополучно забыла о существовании Саши.
— Значит заберу, — заверил ее я.
Понятия не имел, что делать с девчонкой, ей ведь женская забота нужна, а у меня своих детей никогда не было, черт его знал, как себя с ними вести, но оставить ее я не мог, дал себе слово, что воспитаю как родную, малышке и так пришлось не сладко, слишком много горя она хлебнула за свою недолгую жизнь, да и небезопасно ей было оставаться в доме Марго, мне мало что было известно, наши с ее отцом пути разошлись около года назад, но я точно был уверен в том, что смерть его была не случайной, но доказать этого я не мог, да и не время, кто-то должен был позаботиться о его дочери, начни я копать, закопают меня и у девочки никого не останется, а она должна знать правду, я должен максимально обезопасить ее, обучить всему что умею, вложить в ее голову все знания, что у меня имелись.
«Слишком рано тебе придется повзрослеть, маленькая», — подумал я, глядя на малышку, уснувшую на заднем сидении.
Саша
Настоящее
Очередной прием, устроенный Маргаритой в доме, поражал своим размахом, вроде речь шла о благотворительном ужине. Марго всегда любила пустить пыль в глаза, для общественности она была доброй феей устраивающей благотворительные вечера, целью которых был сбор средств на лечение больных детей — официально, на самом же деле, деньги уходили в никуда, но отчетов у нее никто не просил, каждый из присутствующих на подобных вечерах с легкостью расставался с деньгами, чтобы лишний раз прослыть щедрым филантропом. Каждый раз в доме собирались одни и те же лица, я даже по фамилии могла каждого назвать.
— Лицемеры, — вслух произнесла я, наблюдая за тем, как кучка павлинов дает интервью приглашенным журналистам.
— Интересное наблюдение, — послышалось за спиной.
Обернулась, в двух шагах от меня стоял мужчина. Пригляделась, высокий, широкоплечий, на вид лет тридцати пяти, может больше. Коротко стриженные, черные, как смоль волосы и такие же черные глаза, было в них что-то темное, пугающее, наводящее ужас, воспитывай меня кто-то другой, я бы может даже испугалась, попыталась бы извиниться и удалилась бы подальше от этого дьявольского взгляда. Но меня вырастил Саша, и он же научил меня смотреть страху в глаза, я не боялась ничего и никого, а потому продолжала рассматривать мужчину.
Раньше я его здесь не видела, стоит признать он красив, нет, в нем не было той смазливой красоты, от которой писают кипятком девочки-подростки, здесь была грубая, мужская красота. Я откровенно рассматривала четко очерченные скулы, прямой нос, волевой подбородок, да, он, несомненно, был красив и разительно отличался от присутствующих здесь мужчин, от него веяло опасностью и смертью, такие, как он привыкли получать все, что им нужно любым путем. Мужчина в свою очередь сверлил меня глазами и во взгляде читалось недовольство.
— Это факт, — ответила я, глядя прямо ему в глаза, — каждый из присутствующих здесь, так или иначе, лжец и лицемер.
Во взгляде мужчины скользнули интерес и удивление, от него не ускользнул намек в моих словах, я назвала его лицемером, поставила в один ряд с остальными, он явно не привык к подобному обращению. Уверена, мало кто позволял себе подобное, а если и позволял, то, несомненно, жалел об этом.
— Дмитрий Викторович, — откуда не возьмись появилась мачеха, — я смотрю Вы уже успели познакомиться с Александрой?
— Не успел, — с долей пренебрежения ответил Дмитрий.
«А он мне нравится», — подумала я. Я не ошиблась в этом мужчине, от него действительно веяло опасностью и то, как перед ним лебезила мачеха, лишний раз подтвердило мою догадку, этот человек не просто гость, он особенный гость, тот, кого принято уважать и бояться. Когда-то точно также люди заискивали перед моим отцом, Илья Котов был опасным и своенравным человеком.
— В таком случае позвольте Вам представить мою падчерицу Александру, — слишком слащаво представила меня Марго, — Сашенька — дочь моего покойного мужа.