Жена моего врага
Шрифт:
Варя влюбилась сразу, и за все время учебы так и не завела подругу. Она была молчуньей, и соседки не задерживались в ее комнате, бывала даже и не замечала, что живет уже с другой девочкой.
Вместе строили планы. Как Тимур окончит училище ВДВ, как получит назначение, а потом Варя к нему приедет. Он не торопил с близостью, и она сама отдалась любимому, так верила и любила. Оба неумелые, но искреннии в своих чуаствах.
Продавленная сетка старенькой общаговской кровати стала колыбелью для дочери, когда Варя родила, а Тимур ушел
В постели стал другим. Жадным до новых ощущений и смеявшимся над Вариной стыдливостью и робостью.
Конечно этого она Алексею не рассказала, просто рассказала ,как счастлива детьми, самое светлое и счастливое событие всей ее жизни с мужем.
Они сидели с Алексеем в кабинете следователя, того мучил шейный прострел. Смотрелся он, как горбун из Нотердама, но взгляд был суров и непреклонен.
– Он вам кто?
– Муж.- Сказала Варя.
Алексей просто кивнул, подтверждая.
– По документам он мертв, вы утверждаете, что ничего не знали об его «работе».
– Я действительно не знала, вернее думала, что он воюет, но за наших.
– За наших, это за кого?- оживился следователь.
– За русских, за Россию, – поправила женщина сама себя.
– Прочитайте, подпишите
– А суд когда?
– Вас вызовут, а может, и нет, вы же не свидетель, не участник. Спите спокойно, он же умер, вы его похоронили, поминки, наверное, справили.
– Да справила.
– Вот и живите дальше, свободной и счастливой.
Свойства всех казенных помещений давить людям на психику, даже невиновным, Алексей чувствовал ,как Варя дрожит от холода, в этот жаркий день, он пожалел что не взял пиджак ,и не может помочь Варе согреться .Потом они купили в уличном киоске горячий кофе, очень даже неплохой, в меру крепкий и сладкий ,и блинов ,Варя от блинов отказалась, выпила кофе и умоляюще посмотрела на мужчину -Леша,я так устала, давай уже быстрее домой .
Ему было стыдно признаться, но денег на такси у него не было. Ремонт машины, ремонт Костиной квартиры, а еще одному хорошему парню ,бывшему сослуживцу купил и подарил панели для «бронежилета».
Он , чтобы преодолеть неловкость от Вариного отчуждения начал рассказывать, как им ,надо самим покупать себе амуницию, и ни на чем не сэкономишь, цена – жизнь У сослуживца были то похороны, то крестины в семье, а жизнь его государству не так важна ,как жене и малышам –двойняшкам.
Варя его не слушала ,думала о чем- то о своем, но держала Алексея под руку, и прижималась, пытаясь согреться.
Наконец - то они переступили порог Лешиной квартиры.
Варя легла спать рано, отказалась от ужина, и Леха не грея, ел на кухне холодную гречневую кашу с кетчупом, потом смотрел на кухне телевизор, без звука. Боялся заснуть , вдруг позовет - не позвала.
– Ну, вот и все, не пойду провожать. Спать, – приказал сам себе и уснул, так измотала его эта ночь напрасного ожидания.
Варя уехала, чтобы не запить от беспросветной тоски, затеял ремонт. С деньгами было напряжено, сидел на макаронах, да еще по старой дружбе ему привезли ящик просроченной тушенки. Тушенка была советская, действительно с мясом, а не непонятно с чем, как современная.
И спал и ел, и даже лишний вес стал набирать, а потом его вызвал следователь, тот самый с больной шеей.
– Присаживайся ,лейтенант, вот ознакомься.
Почерк у Тимура был неплохой, мелкие, словно бисеринки буквы, ровные строчки.
«После минометной атаки , понял, будут идти на штурм, поэтому оставив укрытие ,поспешил к окну, бросил гранату , первый боец был ранен или убит. Пока первый номер падал, я успел выстрелить его напарнику в незащищенное место, между шлемом и бронежилетом.
Один был убит, и его тело, я испачкавшись в крови, оттащил в подвал соседнего дома ,и переоделся в его камуфляж, снял с труппа жетон. Остаться я не мог, наверняка после боя будут проверять близлежащие дома. Поэтому вернулся к амбалу, который все еще был жив, взвалил его на плечо, и одев балаклаву, вышел к федералам.
Нас обоих отравили в госпиталь. В госпитале меня записали, как Константина Емельянова. Я вызвался сопровождать раненого Егорова в М. Я должен был исчезнуть, потому, что Леха этот меня узнал, в бреду называл мое имя. Убить его было невозможно, всегда были рядом люди.
Вернуться к семье я боялся, казалось ,что за мной следят. Мои хозяева обещали меня переправить за границу, как только я добуду паспорт убитого мной сержанта. Что я и сделал, это было нетрудно. Меня сгубила жадность, я вернулся за жетонами, в шкатулке их было ни на одну тысячу долларов. Я хотел начать жизнь с чистого листа в свободной стране».
– Прочитал? Мы запрос местным органам отправили, чтобы тело Емельянова нашли, как найдут, в Ростов отправят, Я сам тебе позвоню ,а там уж маму его надо привезти экспертизу ДНК делать. Если время будет на себя возьми ,ведь друг он тебе был.
– Так точно, боевой товарищ.
– С этим пока все, а теперь вот смотри,– и следователь положил листок с номерами жетонов, тот самый, что Алексей отдал «Бате».
Только теперь листок был прикреплен к официальному бланку, и напротив каждого номера стояла фамилия, имя, год и место рождения.
Что остается от человека после смерти? Дела, фотографии, видео. А от бойцов и офицеров еще жетоны или медальоны смерти.
Они бывают разные: простые с уникальным номером, выданные в военкомате, или с гравировкой родов войск, с иконами, все они, последний привет погибшего, «похоронка» современной войны.