Жена на уик-энд
Шрифт:
– Это может быть самой большой удачей в жизни Петера, – горячо согласилась она. – Это… – В ее взгляде отразилось беспокойство, когда она посмотрела на меня. – Вам плохо? Вы так побледнели!
Я плюхнулся на край дивана в форме буквы «S» и ждал, когда ко мне вернется способность соображать.
– Э-э-э… – хотел объяснить я.
– Мистер Бойд, вам необходимо выпить, – предложил Ваносса, внезапно переполнившись сочувствием. – У вас действительно утомленный вид. Вероятно, тяжелый день… причем по моей вине!
– Сейчас приготовлю стаканчик, – сказала Нина сахарным голосом. – Что будете пить, мистер Бойд?
– Бурбон со льдом, – выдавил
Она налила спиртное с ловкостью дипломированной медсестры, которой доктор объяснил, что точная дозировка жизненно важна, затем подошла ко мне, взяла мою руку и сжала мои пальцы вокруг стакана, прежде чем его выпустить. Я в два глотка проглотил половину. Секунд через пять я постепенно стал входить в норму.
– Так! – торжествующе воскликнула блондинка. – Как вы себя чувствуете?
– Не блестяще, – пробормотал я. – Тем не менее мое состояние значительно улучшилось. Замечательное лекарство!
– Я искренне рада! – Она подарила мне ослепительную улыбку. – Не спешите, мистер Бойд. Я налью вам еще стаканчик, как только вы выпьете этот.
– Спасибо.
Я жадно допил остатки и протянул ей пустой стакан.
– Вы не нашли Карен в Ньюпорте? – спросил Ваносса, лицо которого снова приняло сонное выражение. – И подумать только – все это по моей вине! Все труды оказались напрасны, мистер Бойд. Право, мне очень досадно! Видите ли, Карен позвонила мне сегодня днем и объяснила ситуацию. Так что я напрасно беспокоился. – Он засмеялся, вернее, издал скрип, который действовал мне на нервы. – Вообразите, она подхватили боксера в баре на Третьей авеню. Этот тип должен был выступать в Филадельфии, и Карен поехала с ним. Борьба была неравной. Когда он перешагнул канат, то был уже полностью выпотрошен. Его противник воспользовался этим и нанес ему такой удар, от которого он впал в беспамятство. Так что Карен возвращается. Как видите, все это буря в стакане воды. Я в полном отчаянии, что напрасно вас потревожил, мистер Бойд. Естественно, чек, который я выдал сегодня утром, остается вам в качестве вознаграждения за потерянное время.
– Спасибо, – сказал я не без сарказма. Воспоминание о скомканных обрывках чека было тяжелое.
– Ну вот, мистер Бойд, новая порция вашего лекарства, – проворковала Норт.
На этот раз я выхватил стакан из ее рук прежде, чем она снова начала обращаться со мной как с паралитиком.
Я понемногу тянул бурбон, и иссушенные извилины моих мозгов медленно наполнялись серым веществом.
– Причина моего присутствия здесь проста, – продолжал Ваносса с той же легкостью. – Я полагал, что должен принести извинения бедняге Петеру Пеллю, которого оклеветал. А также поговорить с замешанными в этом деле особами, которые могли оказаться в весьма затруднительном положении, если бы вы встретились с ними раньше, чем это недоразумение рассеялось. Вы понимаете меня, мистер Бойд?
– Смутно. Очень смутно.
– Хорошо. Видите ли, у Петера очень вспыльчивый характер, и я не удивился бы, если бы он вам его показал. Бог знает, что могло бы случиться! – Он закрыл глаза, и по его желатиновой массе пробежала дрожь. – Вы могли подраться!
– Какая удача, что вы пришли, пока Чарли здесь! – нашептывала Нина. – Действительно, кто знает, что могло бы случиться, если бы Петер и вы…
– Еще бы, – проворчал я. – Скажите, мне просто любопытно: когда вы видели Петера в последний раз?
– Сегодня утром, в одиннадцать часов, – ответила она уверенно. – Он весь день провел в обсуждениях со своим импресарио
В замке повернулся ключ. Ее глаза блеснули.
– Вот и он!
Через две секунды вошел высокий тип лет тридцати пяти. Он остановился на пороге и поочередно оглядел нас. Метр восемьдесят, скроен как игрок в регби, надменный взгляд, нос с горбинкой, чувственный рот. На нем был зеленый в клетку костюм английского покроя. Одна белая прядь разделяла черные волосы на две равные части. Симпатия по приказу не появляется, антипатия тоже. Этот тип внушил мне немедленную и устойчивую антипатию. К тому же должен сказать, что разгуливающий труп не вызывал у меня никакого сочувствия.
– Надо же, у нас гости? – спросил он хорошо поставленным голосом. Он долго смотрел на блондинку, потом улыбнулся. – Очень странно, дорогая.
– Странно, милый? – В улыбке Нины угадывалась некоторая нервозность. – Что тебе кажется странным?
– Твоя идея превратить наш маленький праздник в партию вчетвером меня не вдохновляет, – протянул он. – Хорош расклад: одна дама на троих мужиков! Хочу предупредить тебя сразу, дорогая: если ты облюбовала этого ошалелого взъерошенного типа, то я категорически отказываюсь флиртовать с Чарли в переполненном зале ресторана!
– Сумасшедший! – закудахтала она. – Я сейчас тебе объясню…
– Объяснения всегда страшно прозаичны, вы не находите, Чарли? – Танцующей походкой он подошел к бару и погрузился в выбор напитка. – Я убежден, что вы никогда не просите их у Карен, не так ли?
Ваносса пробовал засмеяться, и этот смех был столь же ненатуральным, как и смех Нины Норт.
– Во всем виновата Карен, – сказал он живо. – На этот раз она отсутствовала целую неделю, и я чуть с ума не сошел от беспокойства. Не знаю почему, но у меня возникла абсурдная мысль, что она уехала с вами, и я пригласил мистера Бонда, чтобы он разыскал ее. А Карен сегодня днем позвонила и развеяла мои необоснованные подозрения. Поэтому я счел долгом прийти сюда и извиниться перед вами, мой дорогой Петер. Более того, по чудесному совпадению мистер Бойд тоже оказался здесь, и я…
– …и вы оба немедленно освободите комнату! – грубо оборвал его Пелль. – Вы всегда были мне неприятны, Чарли. Вы самое гнусное дерьмо, какое я когда-либо встречал, а бог знает, сколько я повидал дерьма среди артистической братии… Но вы превосходите всех! Больше всего меня бесит ваше нахальство и тупость. Вы уверены, что стоит вашей нимфоманке-женушке поманить пальчиком, я тут же брошу все. Лучше убирайтесь отсюда, Чарли, или я выкину вас в окно!
Ваносса с таким стоном покинул кресло, как будто неосторожно наступил на раздраженную кобру.
– Петер! – жалобно залепетал он. – Мой дорогой друг, прошу вас, оставим это недоразумение…
Пелль решительно приближался к нему. Выражение его лица вызвало у Ваноссы крик ужаса. Он бросился к дверям со скоростью, на которую были способны его дрожащие ноги. Входная дверь громко хлопнула, в комнате воцарилась тишина.
– Вы! – Пелль обратился ко мне с угрозой в голосе. – Вон!
– Со мной такой номер не пройдет! – спокойно отозвался я.
– Как? – переспросил он, как будто не мог поверить своим ушам. – Что вы сказали?