Жена напоказ
Шрифт:
— Надо же… — протянула Дениза. — Ты теперь берёшь на работу не совсем вменяемых аспиранток?
Она покрутила у виска растопыренными пальцами.
— На твоём месте я выбирала бы выражения, — предупредила я мрачно. — Ты всё же в моём доме.
«Падчерица» тут же состроила удивлённо-обиженный вид.
— Это и мой дом тоже! Уж этого ты не можешь у меня отнять, — пожала плечами.
— Увы, могу, — я мстительно улыбнулась. — Все бумаги о собственности говорят, что это мой дом. И я принимаю тебя здесь только из вежливости и памяти Эдгара. И уж тем более я сама решаю, кого нанимать
— Совет не позволит тебе это сделать! — Дениза даже с места подскочила от негодования.
А Ивлина качнулась назад, словно решила тотчас уйти. Конечно, декан факультета заклятий — опасный противник. Она и в козу превратить может так, что даже вернувшись в облик человека, блеять будешь до конца дней. Но я взмахнула рукой, веля аспирантке остаться на месте. Никто не посмеет оскорблять моих гостей!
— Не беспокойся, я подберу достаточно веские аргументы, чтобы убедить Совет в правильности моего решения. Тем более, насколько я помню, кафедра Магической ботаники частенько оставалась не у дел. Это несправедливо. Там учится много толковых голов.
— Ты ходишь по грани, Этти, — шипя, словно прижатая ножкой дивана змея, проговорила Дениза, дёргано надевая митенки. — Я не удивлена, что Фабрис нашёл способ потрепать тебя, словно старую газету. Хоть и не одобряю его поступок. Ты много на себя берёшь. Но ты всего лишь женщина среди мужчин, которые, уж прости, часто видят в нас только грелку для постели. До нашего ума и амбиций им совершенно нет дела.
— Это печально. Но поправимо, — я премило улыбнулась. — Именно в этом направлении мы с Ивлиной и работаем. Будем на Фабрисе испытывать методы повышения нашей значимости. Возможно, потому я напишу об этом. Пусть и не научный труд, но хотя бы мемуары.
Дениза вздохнула, вдруг растеряв всё ехидство. Словно чем-то я задела её за живое.
— Сбор Совета через десять дней. Тебе придёт официальное письмо. И вот, — она достала из строгого портфеля, что был при ней, тонкую стопку бумаг, — это список претендентов на стипендии и гранты. Может, ты всё же решишь ознакомиться.
Она бросила её на стол передо мной и быстрым шагом удалилась. Ну что ж, хотя бы аппетит за обедом никому не испортит.
— А теперь рассказывай, — я вновь повернулась к аспирантке, которая, забывшись, так и стояла, комкая исписанный какими-то расчётами листок в кулаке.
— О чём? — пискнула та, явно опасаясь, что сейчас я её вдруг прогоню.
Но я ещё не дошла до той степени злости, чтобы вредить себе самой, не разобравшись.
— Что случилось между тобой и иногда любезной мадам деканом? Чего это вдруг она стала разбрасываться столь уничижительными выржаениями в твой адрес?
Я похлопала по дивану рядом с собой, и Ивлина, обречённо понурившись, поплелась ко мне. Явно заинтригованная шумом, в гостиную вошла и мадам Хибоу, но я выпроводила её сразу, поручив отнести книгу расходов и оставленные Денизой списки в мой кабинет. За это время притихшая Ивлина успела собраться с мыслями.
— Я
— И что? — я нахмурилась, уже ощущая горечь на языке от подкатившей к горлу гадливости.
— Он назначил мне встречу. Личную. Намекнул, что мне надо бы и отблагодарить его… — девушка вздохнула, задрав глаза к потолку. — Ну, я же не наивная дурочка! Сразу поняла, что ему было нужно. И встреча не в кабинете, а у него дома. Мол, всё это хранится там, а не на кафедре, — она тряхнула головой, резковато убрала со лба упавшие на него прядки. — Я и пришла. Что мне было делать? Работа застопорилась. Вроде, и вопрос не слишком обширный, а ответ мне был нужен срочно. Магистр, конечно, начал распускать руки. Я подыграла. Сказала, мол пусть раздевается. Пока он не видел, подсыпала ему в постель порошок из корня карранского плюща. Он лёг. Собрался посмотреть, как я тоже буду снимать одежду. А когда начал чесаться и орать, я схватила бумаги и сбежала.
Ивлина замолчала, внимательно разглядывая свои сложенные на коленях руки. Я ещё миг ждала продолжения, но его не последовало.
— И о его позоре узнали все…
— Нет, — аспирантка презрительно фыркнула. — Узнали о моём позоре. Мол, это я хотела его соблазнить, чтобы получить нужные мне исследования и заклинания. А затем ещё и навредила ему. Он сидеть не мог неделю от сыпи на… по всей…
— Плохо, что не месяц, — хмыкнула я. — Пожалуй, я попрошу у тебя мешочек такого порошка. На всякий случай.
Ивлина улыбнулась, всё же не сумев скрыть гордость от собственного поступка. Признаться, на её месте я поступила бы так же. И сейчас мне скорее было смешно оттого, как рыжая девица ювелирно сыграла на похотливости и наглости того, кто возомнил, что может требовать плату там, где достаточно просто вежливости.
— Был большой скандал. Но, к счастью, меня не отчислили из аспирантуры. Заступились многие преподаватели нашего факультета. А вот мадам д’Амран была очень недовольна. Пострадал её заместитель. Тот, кого она прочила на своё место, если на следующих выборах ректора победит она.
И тут я поняла, о ком идёт речь, хоть имени девушка и не назвала. Надо же, именно тот магистр, всегда такой учтивый и сдержанный, производил вполне благопристойное впечатление. Но, как известно, за маской вежливости и приятной внешностью порой скрывается скверно попахивающее нутро.
— Странно, что я не слышала никаких слухов о случившемся.
— Такое не выносят на всеобщее обозрение, — Ивлина развела руками. — А уж тем более перед учредителями Фонда.
И то верно. Похоже, у меня теперь есть ещё одно маленькое дельце — не допустить, чтобы маг, который позволяет себе подобное отношение к адепткам или аспиранткам, занял высокое положение в столь уважаемом заведении, как Санктур.